Страж смерти

Я помню, как визжал мальчишка, когда его схватила личная стража Императора. Я был там. Просто стоял и смотрел. Я ничего не мог сделать. Я не хотел ничего тогда делать. И не знаю сделал бы что-нибудь если бы мог тогда повлиять на ситуацию. Единственное, о чем я тогда мог думать, это то, что восстание подошло к концу. Время смуты кончилось. И мое время тоже. Когда они волокли беспомощного мальчишку, я видел на его месте себя. О да, я был на их стороне. Более того, это благодаря мне они одержали эту победу. И истинный Император укрепил свою власть. Но в этот момент, слыша крик мальчишки, я уже сомневался в том, что я выбрал правильную сторону. Не лучше ли было принять сторону этого визжащего перепуганного щенка. Ведь со мной у него было бы больше шансов. Со мной у него были бы все шансы. Но я остался верен своему Императору. Я поддался его лживым словам. И поплатился за это. Император остался на троне и укрепил свою власть, а подо мной рушилась земля. Император выиграл, а я, несмотря на все свои победы, проиграл.

Претор Миарт Безумный

Дни, проводимые мной в Гильдии в бездействие, длились казалось вечность. Стагон, обещавший разузнать у нанимателя об обстоятельстве дел и попытаться нормализовать ситуацию, пропал. Тирам с каждым днем становился все мрачнее и ворчливее, безмолвно виня меня в произошедшем и злясь на мое спокойное бездействие. Я старался не обращать на это внимание, проводя практически все время в лаборатории Виарта по совместительству являющейся его комнатой. Ворчливый доселе оценщик, казалось, тоже привязался ко мне и относился вполне дружелюбно. Надо сказать, в алхимии он знал немало, но все его познания в основном касались лечебных эликсиров и припарок, а также зелий и порошков вызывавшие эффекты, улучшающие выносливость, силу, скорость реакции и так далее. Правда все ингредиенты, используемые для их изготовления, имели наркотический эффект и вызывали привыкание. Поэтому с каждым новым выпитым зельем или настойкой количественные пропорции этих ингредиентов при варке нового напитка увеличивались, иначе должного результата было уже не достичь. Тем самым получалось что с каждым разом настойка становилась вреднее, при этом давая один и тот же результат. Правда совместными усилиями нам удалось найти более безвредные ингредиенты взамен некоторым составляющим, но таких было не так много, остальное же мы либо не знали, чем можно заменить, либо у нас не было нужных для этого ингредиентов. Если бы здесь был Карим, каждый раз думал я, когда мы пытались найти какое-то решение, он то уж точно разобрался, что можно сделать. Алхимия была его стихией, да что там, даже Шейла знала больше моего. Я же никогда не придавал этому занятию особого значения и сейчас, надо признать, жалел об этом. Конечно я понимал в алхимии лучше, чем Клод и уж, тем более, Тавиш. Только вот один был уже мертв, а второй канул в неизвестности, став Искателем. В любом случае Виарт оказал мне неоспоримое подспорье в этом деле, так как в целебной практике понимал и знал больше моего. А вот то, что касалось ядов и иже с ними, не входило в область его познаний и интересов, и здесь уже учил его я, хотя Виарт немного и противился таким знаниям. Надо сказать, что наших совместных познаний вполне хватало чтобы обеспечить меня всеразличными зельями, настойками и ядами на длительное время вперед. Также нам неплохо помогли в этом хранимые Виартом книги и рукописи.