Страж смерти

Услышьте слова мои о народ Ардалии. Поднимите лица свои к солнцу, ибо именно оно реет на знаменах нашей Империи. А значит мы в свете, а не во тьме. И должны нести свет этот туда, где все еще лежит тьма. Там, где создала она ложных богов, заставляя заблудшие души следовать им. Но мы должны скинуть оковы тьмы и принести свет Ардалии. И если требует от тебя Империя, услышь ее. И если вопрошает к тебе Император твой, ответь ему. Ибо Империя и ее Император будут вечны. Ибо кровь Миора управляет творением его. И падут неверные перед величием Ардалии. Да сложат стяги они свои и поднимут новые, солнцем Миора украшенные. И появится у солнца того новый луч. Пусть служит он напоминанием об освобождение той земли от язычников. Нет богов ложных и праведных. Есть лишь Миор живущий в детях своих. И имя им всем Император.

Лан Призвел «Великая Империя»

Покинув поместье Ласса, я направился прямиком в «Серебряный рог». Пароф, как и всегда, встретил меня вполне радушно, а вездесущий Сульк отвесил мне шутовской поклон, за что тут же получил подзатыльник от Парофа и угрозу вылететь на улицу, если сейчас же не займется обслуживанием клиентов. В таверне было просто не протолкнуться, но Стагона среди всей этой гуляющей массы я не заметил. Спросив о нем у Парофа, я получил в ответ лишь неловкое пожатие плечами и короткий ответ, что с тех пор как мы прошлым утром вместе отправились в поместье Капур он его в глаза не видел. Я вздохнул и еще раз огляделся. Свободных столов не было, да и за стойкой было довольно тесно. Да у Парофа явно сегодня был довольно удачный день. Постоянное музыкальное трио снова ужасно фальшивило в правом углу общей залы. Их музыка и пение забавляло ровно столько, сколь и раздражало. Пароф, увидев мое замешательство, поманил меня к себе. Перевесившись через стойку, при этом раздвинув руками двух выпивох, он прокричал мне на ухо:

– Наверху есть пара свободных комнат. Я могу выделить тебе одну из них на вечер. Сульк тебя проводит.

Мальчишку, который сегодня был буквально на разрыв, практически без передышки выполняя прихоти посетителей, ждать пришлось довольно долго. Наконец Парофу удалось поймать его за ухо, когда тот брал со стойки очередные порции выпивки, чтобы разнести их меж столов. Выслушав указания хозяина, он поставил кружки обратно и махнул мне рукой, а затем бросился к лестнице, ведущей на верхний этаж. Показав мне небольшую комнатушку, он пообещал, что скоро вернется с едой, а затем также быстро скрылся за дверью оставляя меня одного.

Я сел на один из находящихся в комнате стульев и стал ждать, уставившись на пустую стену, единственным украшением которой был маленький железный крюк, непонятно зачем туда вбитый. Сульк, несмотря на свои клятвенные заверения, появился не скоро. Зато, спустя значительное время, он ввалился в комнату с огромным подносом, чем сполна восполнил все мое время ожидания. Перед его уходом я спросил не появился ли Стагон, на что мальчишка отрицательно покачал головой. Я вздохнул и отпустил его, не забыв при этом наградить его медным слэном.

На подносе принесенным Сульком из большой глубокой тарелки исходил паром аппетитного вида суп, состава которого на глаз определить я не мог. На второй тарелке лежал кусок хорошо прожаренной говядины, рядом немного сыра и вареного гороха. Довершало все это добрая кружка крепкого темного пива и коврига свежеиспеченного хлеба. Поняв, что сильно проголодался, я с удовольствием приступил к трапезе. Съел я все довольно быстро, при этом не оставив практически ни крошки. Отодвинув стул и отвалившись на его спинку, я закинул ноги на стол, наслаждаясь моментом насыщения. Я и не заметил, как задремал.

Проснулся я от громкого скрипа двери. Стагон скользнул в комнату почти бесшумно и, если бы не злополучная дверь, я бы не услышал его появления. В комнате было уже темно, за окном царила ночь.

– Значит отдыхаем? – со своей извечной издевкой в голосе спросил меня наемник. – А я брожу по самым дрянным закоулком этого города в поисках отъявленных негодяев и дегенератов, чтобы выполнить твой план. И где справедливость?