Страж Вьюги и я

– Нет, зачем? – предвкушая развлечение, я потерла руки. – Мы тоже растрясем кошельки. Но начнем это делать с самого открытия ярмарки и до ее конца. Мы обязательно найдем твою незнакомку, если не в первый, то во второй день!

Мой оптимизм кромешник не разделял – кажется, я ощущала его сомнения всей кожей.

– На этой неделе у меня остался один дневной выходной.

– Ничего, можешь с кем-то поменяться.

Я верила в свою затею от души, и какие-то мелочи вроде неудобного графика испугать не могли.

– Кстати, ты же ни разу не отмечал Перелом зимы?

– В Давелии нет такого праздника.

– А зря. Он замечательный – веселый и яркий. А знаешь, чем ещё он хорош? – Фрост не ответил, и я нарочито бодро продол ила: – Выбирают лучшего стража года. Я отдам свой голос за тебя.

Он снова промолчал, и я обиделась. Вот так да?.. Я пытаюсь расшевелить, заинтересовать, а ему как будто все равно. Да я подвиг совершаю, на самом-то деле, – собираюсь отдать своего фиктивного мужа неизвестной девице. Отдам идеального – заботливого, надежного, терпеливого и молчаливого – мужа, надеюсь, в добрые руки.

Понятно, нам придется развестись раньше, чем планировали, но что не сделаешь ради спасения хорошего человека?

Эх, какая же я добрая… дура. Или нет? Все ж мы не настоящие супруги, а верные союзники, что тоже немало.

Усмехнувшись печальным мыслям, попыталась усмирить вихрь эмоций. Я дол на помочь Фросту, хоть и не сильно-то по душе отпускать его. Предлагая простой, но действенный план по поиску, не сразу осознала, что меня коробит от идеи.

Сожаление, что вскоре расстанусь с ним, царапалось в глубине души маленьким пищащим ньйором – слепым и оттого ещё беспомощным.

Не мой мужчина и никогда не будет моим, так почему жаль отдавать его другой?

Гипотетической идеальной девице, выбранной Тьмой?..

Так, хватит думать о грустном. Лучше лечь спать, но прежде задам последний вопрос.

– Эйден, а почему ты здесь? Зачем устроился стражем в крепость вместо того, чтобы путешествовать по империи и Латории в поисках своей избранной?

Логично же, что лучше потратить время на розыски, чем служить на задворках чужого королевства.

Φрост перевернулся набок, лицом ко мне.

– В тридцать два для поисков поздно, шанс упущен. Я здесь, чтобы помочь вьюжанам пережить буран.

– О… – Слов подобрать не смогла, одни междометия.

– На какие районы северных земель припадет главный удар бурана, неизвестно, – продолжил объяснять Фрост. – И наш кронпринц направил по кромешнику в каждую крепость-град, чтобы усилить защиту.

– Тоже инкогнито?

– Да, чтобы не сеять панику. С тех пор как угроза немертвых миновала, в помощи ордена особой нужды нет – КУМ готовит отличных специалистов.

Почему у меня такое ощущение, что он говорит и обо мне в том числе? Или же просто хочется так думать. Оказывается, я тщеславна.

Я слабо улыбнулась:

– Ректор Йохенссельский был бы рад услышать твое мнение.

Улыбка не сходила с лица, даже когда навалилась сонливость. День выдался тяжелым, сказывалось нервное напряжение.

Уже уплывая в дрему, задала уж точно последний вопрос, подброшенный неуемным любопытством:

– А почему отправили тебя, Эйден? Кромешника на грани?..

Что бестактна, осознала, когда слова сорвались с языка. Предсказуемо, что Фрост предпочел промолчать. Завтра обязательно извинюсь.

Я перестала бороться со сном, и он незаметно утянул в свои ласковые объятия.

– Меня не отправляли.

Странный ответ. И мне, несомненно, померещился.

* * *

Девушка уснула, и он бесшумно потянулся за флаконом с успокаивающим зельем.

Сделав большой глоток горького настоя, смог расслабиться.

B очередной раз Изольда поразила нестандартной реакцией на слова. Она предложила план по его спасению. Кто из знакомых незамужних женщин додумался до подобного?

Ни одна не жаждала спасти кромешника, которому она не подходила, за исключением императрицы и жен принцев.

Изольда же удивила снова. Своей непредсказуемостью она постоянно держала в напряжении. Цепляла звонким, мелодичным голосом, неугомонным любопытством и дерзостью. Редкая латорийка не вздрагивала в присутствии темных, а Изольда видела в нем защитника, не подозревая, что тем самым пробуждает в нем чудовище.

Безумное в своей нелогичности, беспринципное, бесчестное чудовище. Чудовище, которое жаждало наложить лапу на то, что ему не принадлежало.

Волнующим ароматом волос, нежной сияющей кожей, стыдливым румянцем она сводила с ума. Хотелось запустить пальцы в серебристую косу, прижать хрупкую девушку к земле всем весом, чтобы точно не убежала… и поцеловать по-настоящему.

Целовать вечность. Забыться, утащить за собой… утащить в пропасть? Зачем ей обреченный? А если он сорвется – и сделает ей больно? В любом случае он сделает ей больно, если сблизятся.

Клим был прав – признаки пробуждения он выдумал. Нет незнакомки. Просто он на шаг ближе к моменту, когда засыпают убеждения и оголяется суть. Все темное и первозданное, которое усилила Тьма.