Стража последнего рубежа

Вкрадчивый голос мистрессы проникал в самую душу. У Сони закружилась голова, и перед глазами поплыли заманчивые видения: вот она, одетая в «маленькое черное платье», с брильянтовым колье на открытой шее, стоит в залитом светом множества хрустальных люстр беломраморном зале, а вокруг толпится весь столичный бомонд. Люди, которых она раньше видела только по телевизору, почтительно здороваются с нею; мужчины целуют руку, дамы делают книксен. По натертому паркету скользят лакеи с подносами, на которых искрятся бокалы. До Сони долетают обрывки разговоров: «Ах, какой прием… А как хороша хозяйка… Софья Георгиевна — первая невеста в России…» Гости по ее приглашению идут в банкетный зал, где на специальной эстраде сверкает инструментами оркестр… Нет, не оркестр, а рок-группа! «Мельница»! Вот Хелависа берет микрофон.

Клянусь, я все бы отдала,
Чтоб горца вновь домой вернуть!

Соня вздрогнула. Исчезли зал, хрусталь, лакеи и мужчины во фраках. Она стояла на лесной поляне, рядом лежало тело тети Клавы, и снег уже запорошил ее лицо. У ног хныкал невесть откуда взявшийся шипуляк.

— Нет-нет-нет, — быстро замотала головой девушка. — Никуда я без Олега не поеду! Вы что! Я так не могу. Ведь он же из-за меня, понимаете? И тетя Клава… Я должна…

Звонко хлопнув в ладоши, мистресса вскинула голову и торжественно провозгласила:

— Сделано!

— Что, простите? — не поняла Соня.

Зябко поежившись, женщина, сразу ставшая какой-то усталой и осунувшейся, ответила:

— Силу тебе златея передала. А путь свой ты должна была сама выбрать. И выбрала. Видели боги — я не мешала. Теперь ты — чаровница золотого пути.

— Такая же, как тетя Клава? — прошептала Соня, посмотрела на мертвую старушку и снова заплакала…

«База» незнатей находилась за кольцевой, неподалеку от полигона захоронения бытовых отходов «Аннино», или, проще говоря, возле аннинской свалки. Недовольный тем, что его заставили работать в законный выходной, водитель довез Тамару до перекрестка у села Орешки. Дальше предстояло идти пешком. На севере, среди голых рощиц, в белесой мути, угадывались мусорные терриконы. Темный дым поднимался в небо, где кружили стаи ворон, делавшие и без того безрадостный пейзаж совершенно апокалиптичным.

Тамаре предстояло обойти свалку и отыскать на ее окраине заброшенные дома, когда-то бывшие деревенькой Стрыгино. Раньше здесь обитали свалкеры, бомжи, кормящиеся с мусорного полигона, но потом их выжили незнати, наложив на окрестности особые чары, отпугивающие людей.

Зажимая нос — амбре от свалки было невыносимым, — девушка брела по колено в снегу, радуясь, что догадалась надеть непромокаемые сапоги. По полигону, причудливо искажаясь в дымном мареве, ползал оранжевый бульдозер. «Первое января, а они работают. Как мы прямо», — отрешенно подумала Тамара.

Нужный дом, занесенную снегом развалюху, она нашла быстро. Спустившись в промороженный погреб, Тамара включила фонарик, сунула руку в дыру возле сгнившего картофельного ларя и нащупала потайную щеколду. В полу обозначился люк, ведущий в помещение «базы». Откинув крышку, Тамара поморщилась — из дыры пахло брагой и кислыми овчинами. Осторожно ставя ноги на гнилые ступеньки лестницы, она сошла вниз и включила свет.

«Спецы» хранили на «базе» свое оружие и оборудование. По крайней мере так было сказано в информационной записке, полученной Тамарой в управлении. Она мысленно представляла «базу» как некий бункер, хорошо защищенный и оборудованный. На деле же девушка оказалась в низкой земляной пещере, посреди которой находились кривоватый стол, заставленный грязными мисками, пара колченогих стульев и кровать. Оглядевшись, Тамара вздохнула — похоже, незнати если и были здесь, то покинули «базу» довольно давно. Она уже собралась уходить, когда заметила на стене приколотую грязной вилкой записку. На клочке бумаги неровным почерком значилось: «Девка! Мы ушли на место. Начальнику скажи — дело и впрямь нечисто. Сержант Мыря».

Сорвав послание, Тамара сунула его в карман и со зла пнула ближайший стул. Тот задел стол и выбил из-под него ножку. На пол полетели тарелки, покатилась и разбилась здоровенная бутыль. Мутная и дурно пахнущая жидкость брызнула во все стороны, залив девушке сапоги. Пока она выбиралась наружу, кожа на них сморщилась и побелела. Тамара никогда в жизни не ругалась, но тут ей захотелось крепко выматериться…

Позвонив Чеканину, она своими словами пересказала содержание записки. Полковник неожиданно обрадовался известиям о «спецах», поблагодарил Тамару и велел ей срочно ехать в Зареченск.

— Лесная улица, дом двенадцать, квартира семь, — пророкотал он. — Будешь, душа моя, координировать работу штаба, а то там такое началось… В общем, людей не хватает. И поторопись!

Глава двенадцатая