Стража последнего рубежа

— Обычно я брала путевку в какой-нибудь санаторий или дом отдыха. Черноморское побережье Кавказа, Крым, Прибалтика, Карелия, Карпаты, Саяны… Или вот пансионат Министерства обороны «Подмосковье», например. Главное — чтобы среди отдыхающих присутствовали женатые мужчины среднего и пожилого возраста без своих половин. Помню, как-то именно в «Подмосковье» я поймала себе одного генерала военно-воздушных сил. Довольно молодой для своего звания, лет сорока семи. Импозантный, уверенный в себе, с приятной проседью в волосах. Лицо у него было замечательное — волевое, решительное, глаза честные, ха-ха! Прибыл он в пансионат, как я понимаю, подлечиться, нервишки успокоить, тонус поднять. Работа тяжелая была у товарища генерала — он руководил испытаниями новой летной техники. А где испытания, там и катастрофы. Пилоты бьются, а генерал вроде как их на смерть посылает. Ну и не выдержал, попивать начал. Супруга любящая, троих детишек от нашего героя родившая, между прочим, первой тревогу подняла, побежала к начальству. Дали генералу отпуск и на две недели путевку в «Подмосковье». Это он сам мне потом рассказывал, ха-ха! Я его спрашиваю — отчего же во всесоюзную здравницу не отправили? Он говорит — чтобы, если что, всегда под рукой был. Работа, мол, такая. Н-да… Поначалу трудно с ним пришлось, уж очень он в роль примерного семьянина вжился. Я разок ему показалась во всей красе, второй, третий — ноль внимания. Обычно все мужики на лыжной прогулке ломались. Был у меня финский костюм в обтяжку, темно-красный, на молнии. Сейчас-то все спортсменки в таких выступают — аэродинамика лучше, да и удобно, ничего не мешает, ощущения — будто голая ты. А тогда в Союзе даже у чемпионок мира ничего подобного не было. На этот костюмчик, точнее, на меня в нем, все клевали, без срывов. А этот генерал и не посмотрел, представляешь? Я и так изогнусь, и эдак… Даже лыжу специально сломала — дохлый номер. Руку подал, подняться помог — и все. И тогда я рассердилась! Ну, думаю, из кожи вон выберусь, а тебя, красавчик, заполучу!

И мистресса хищно оскалилась, звонко прищелкнув пальцами.

— Заполучили? — спросила Соня, улыбаясь.

— А как же! Костюмчик и помог. Генерал этот этажом выше жил. Едем мы с ним в составе группы товарищей на лифте вверх — переодеться и отдохнуть после прогулки. Он у дверей стоит, я в глубине. Мой этаж. Кабинка останавливается, я протискиваюсь вперед, выхожу — и надо же такой беде случиться! — молния у меня разъезжается, представляешь? Она длинная, от копчика до самой шеи, а под костюмчиком-то ничего и нету, ха-ха! Вжик! — и прямо перед носом остолбеневшего генерала возникает очаровательная обнаженная женщина, вид сзади. Ой, что с ним сделалось! Побагровел товарищ генерал, как свекла, сопит, мнется и что делать не знает. Я заойкала, конечно, прикрылась кое-как — и бежать. А ключик от номера у его ног лежать остался, ха-ха!

— Принес?

— Бегом прибежал, и полминуты не прошло. Я стою в коридоре, к стене спиной прижавшись, жду. Он: «Извините, вот ваш ключ». Я ему: «Спасибо. Будьте так любезны, отоприте вы, а то боюсь, сдублирую «Обнаженную маху», ха-ха!»

— А кто это? — удивилась Соня.

— Эх вы, молодежь! — фыркнула мистресса. — Картина есть такая, Гойя написал. И кино американское, конца пятидесятых, у нас в прокате шло. В общем, если кратко: «Обнаженная маха» — самый главный советский эротический фетиш. А я чем-то на Аву Гарднер[18] похожа… Ну, плечиком двинула, глазками стрельнула. Слышу — дышит. Вижу — ключом в замочную скважину попасть не может. Понимаю — наживку заглотил. Теперь главное — его в номер завлечь. Он как раз с замком справился, дверь открыл, встал рядом, как швейцар, мол, прошу, пане, в апартаменты! Ну, я все в охах и ахах, невинность святую изображаю, бочком, бочком, спиной вперед, а на ногах-то лыжные ботинки, ха-ха! В общем, запнулась я за порог и грохнулась в прихожую. Он остаться в стороне, конечно же, не смог — советский офицер никогда не откажет в помощи женщине. Пока он меня поднимал, костюмчик-то с меня и слез ненароком, ха-ха! Ну а спустя минуту мы уже в постели лежали. Вот так вот, и заметь, безо всякого, как ты это называешь, колдовства. Ну разве что молнию я чуть зачаровала, чтоб разъехалась в нужный момент.

— А потом что было?

Мистресса нахмурилась.