Страждущий веры

Я обернулась. На пороге стояла Эйтайни, наступив носком сапога на кубик. Асгрим как раз пытался его поднять и застыл, в растерянности глядя на принцессу снизу вверх.

— В детство впал или до слабоумия допился? — съязвила она. — Я поговорю с отцом о том, как ты относишься к своим обязанностям. А теперь — с дороги!

Эйтайни оттолкнула Асгрима в сторону и прошла внутрь.

— Вейас! — вскрикнула я.

Брат следовал за принцессой молчаливой тенью. Я подбежала к нему и обняла. Я и не надеялась… Это лучше, чем с дурацкими костями, много-много лучше!

— Идём, думаю, им нужно остаться наедине, — процедила сквозь зубы Эйтайни.

Я выглянула из-за плеча Вейаса: принцесса уже тянула Асгрима прочь.

— Но… не думаю, что стоит… — отрывочно бормотал он со смутной тревогой во взгляде.

Эйтайни и слушать не стала. Они ушли, и брат снова поглотил моё внимание. Он не казался больным или несчастным, наоборот, был на удивление спокоен. Спина неестественно ровная, взгляд стремится вдаль, губы плотно сомкнуты.

— Вей, скажи что-нибудь. Не пугай меня. Это я, твоя сестра Лайсве.

Он осмотрел меня с головы до ног и безучастно ответил:

— Помню. Когда вернётся Эйтайни?

Надеюсь, что никогда.

— Ты был с ней так долго. Я переживала, что ты совсем меня забыл.

— Я же сказал, что помню, — раздражённо ответил он. Я отступила на шаг. — Я хочу вернуться к ней. Она песня моей души, солнце моей жизни. Скорей бы её отец дал согласие на наш союз, тогда мы вечно будем вместе.

— Но как же испытание? Хельхейм и клыки вэса? Как же рыцарство? Помнишь, как ты хотел доказать отцу, что сможешь добиться всего сам? Неужели бросишь всё в шаге от победы?

— Это была глупая затея. Я шёл, только потому что чувствовал, что встречу её. Теперь мы вместе, и больше мне ничего не нужно.

Жутко. Вейас не может так всерьёз думать, это приворот.

— А что мне прикажешь делать?

— То, что должна была с самого начала, — безразлично бросил брат. — Выйти замуж за своего жениха. Я щадил твои чувства, но настало время сказать правду. Ту самую, которую я не смог открыть тебе у пещеры.

Я подалась к нему навстречу. Неужели скажет?

— Ты глупая невзрачная девчонка, умеющая только ныть и плакать. Ты недостойна лучшего. Будь благодарна за то, что орден избрал для тебя пару, иначе бы ты закончила свои дни выжившей из ума старой девой.

Каждое слово впивалось в кожу игами, тянуло кишки наружу, заволакивая сознание дикой болью, потому… Потому что в глубине души я была согласна.

— Хватит за меня цепляться. Я был с тобой только потому, что превратность судьбы породнила нас по крови. Иначе я бы и не взглянул на тебя, будь ты даже последней женщиной в Мидгарде.

— О чём ты? — спросила я, зябко обнимая себя за плечи. Какое-то сумасшествие!

— О твоём вожделении к собственному брату, — он надвигался угрожающей тенью. — Об извращённой похоти уродливой девчонки, которая сходит с ума оттого, что не может принять свою никчёмность.

Я только хватала ртом воздух. Что он такое говорит? Мне просто нужен был кто-то родной и близкий, кто бы верил в меня и поддерживал. Друг! Брат! Больше ничего, только это!

Я уткнулась спиной в стену. Жёсткие неровности врезались в лопатки и затылок. Вейас навис надо мной, как хищный зверь над жертвой. Дыхание вырывалось хрипами, как будто он уже сдавил мне горло.

— Меня тошнит от одного взгляда на тебя. — Щёки алели, глаза наливались кровью. Голос возвышался, плетью хлестал по ушам, желая сломить окончательно. — Никому ты не нужна: ни жениху, ни отцу, ни мне. Так что сделай милость — не копти свет и сама полезай в могилу!

— Вей, ты желаешь мне смерти?! — Это все кошмарный сон! — Не знаю, каким приворотным зельем тебя опоила эта распутная дрянь, но ты должен сопротивляться! Ты можешь превратиться…

Брат зло сощурил один глаз. Щёку обожгла затрещина. Я облизнула разбитую губу, ощущая солоноватый привкус крови.

— Не смей её оскорблять! — палец Вейаса уткнулся мне в переносицу. — Единственная распутная дрянь здесь — это ты!

Я не узнавала его бездумного, пустого взгляда. Мы с братом часто дрались в детстве понарошку, но до крови, до злобы в глазах — никогда! Это не Вей.

— Ты превратился в демона, — прошептала я и со всей силы пнула его в живот коленкой.

Он согнулся пополам. Я схватила с ложа сумку, выскочила за дверь и побежала к общему залу. Пусть лучше меня разорвут демоны, чем собственный брат. В зеленоватой дымке показались вырезанные в скале жилища туатов. Я почти добралась до них, когда меня сгребли в охапку и затолкали в тёмный угол.

— Куда?! Ты же обещала не дурить! — зашипел Асгрим.

Я нащупала в сумке нож и выставила перед собой.

— Оставь меня, слышишь?!

Вместо того чтобы отступить, Асгрим стёр с моего лица кровь.

— Он тебя ударил? — спросил с сочувствием. Это взбесило не меньше, чем его, должно быть, мои бесконечные извинения. — Поэтому тебе не стоило с ним видеться. Приворот обращает истинную любовь в ненависть.

Я отшатнулась. Вжалась в стену. Это чудовищно! Они заставили брата меня возненавидеть!

— Вернись. Обещаю, он больше тебя не потревожит. Мы совсем скоро найдём провожатого, который отвезёт тебя к отцу.