Страждущий веры (СИ)

Безмятежность нарушил хрустнувший сук. Свинтус замолчал и принюхался.

— Выходи, тебя застукали! — усмехнулась я, накидывая на себя длинную льняную рубашку Петраса.

Я подвернула рукава и немного ушила её, чтобы не выглядела совсем уж с чужого плеча. Пыль дорог перебила запах насильника, забылись прикосновения и слова, память укрыла случившееся милосердным туманом. Не разберёшь в нём ничего, если не приглядываться.

Из-за сосновых стволов выступил Вейас, опустился на поваленное дерево и с мягкой полуулыбкой глянул на меня:

— Если так часто мыться, можно заболеть.

Я фыркнула:

— Если я ношу мужскую одежду, это не значит, что от меня должно пахнуть, как от мужчины.

Вейас отвёл взгляд, пока я надевала остальные предметы чужого гардероба: коричневые штаны из грубого сукна, болотного цвета жилетку и серый шерстяной жакет. Плащ я оставила в лагере, чтобы не цепляться за ветки.

— Шустрей! — Вейас поднялся и набрал в котелок воды. — Можешь плескаться тут хоть весь день, но тогда нам придётся блуждать по Каменной роще в потёмках. Мы, конечно, теперь безголовые охотники на демонов, но не настолько, чтобы соваться в их логово ночью.

— Ворчун! — я поцеловала брата в щёку прежде, чем он успел увернуться. — Справимся, я же с тобой.

Над макушками сосен с прощальным клёкотом пролетела стая белых лебедей. На зимовку собрались.

Вейас приложил пальцы к щеке и едва слышно пробормотал:

— Пока ещё со мной...

Вдвоём со Свинтусом мы побрели к лагерю, а брат протяжно смотрел нам вслед.

После расставания с Петрасом мне удалось уговорить Вея не обманывать простолюдинов, а охотиться на демонов по-настоящему. Не на варгов и им подобных, а на кого поменьше, чтобы набраться опыта перед встречей с вэсом. Ведь никто толком не знает, какой мощью обладает этот демон. Надо быть во всеоружии, когда мы с ним столкнёмся.

Решение это оказалось верным. Народ в Лапии был куда менее доверчивым и благодушным, чем в Кундии. Они внимательно проверяли дорожные грамоты, изучали гербовые подвески, разговаривали с подозрением и придирчиво осматривали туши, но платили всегда хорошо.

Лапия была своеобразной страной, да и не страной вовсе! Королевской династии, которая бы вела родословную от богов и управляла всеми подвластными землями, тут не имелось. Каждый город выбирал правителя сам, и если бургомистр не справлялся с обязанностями, назначали нового. Друг от друга города никак не зависели и даже соревновались с соседями в зажиточности и благополучии. Самым богатым городом с развитыми ремёслами и торговлей считался Виборг, который находился в сердце страны, но мало-помалу уступал Упсале, самому северному из городов Лапии. Она стояла на берегу Западного моря, отделённая от остальной земли горным перешейком. За городом начиналось Утгардское нагорье, через которое и пролегал путь к Хельхейму. Далеко ещё! Хотя мне всё время казалось, что половину дороги мы уже прошли.

Русла рек причудливо изрезали землю волнистым рельефом. Каменистую почву плоских фьёльдов устилал седой олений мох, переходящий в заросли кедрового салатника. Иные холмы и невысокие горы частоколом покрывал таёжный хвойник. Стройные сосёнки, величавые пихты, разлапистые ели и облачившиеся в пламенеющее золото лиственницы колыхались на ветру, шумели, словно переговариваясь друг с другом о ведомых лишь им тайнах, и печально роняли на землю иголки. Красиво, аж дух захватывает!

Люди редко отходили от поселений. Если и путешествовали, то большими компаниями по нахоженным дорогам. Дикий край за их пределами человека не знал. Звери, не таясь, выходили из чащ навстречу, чтобы удовлетворить любопытство, но, хвала всеблагому хозяину тайги, медведю Дуэнтэ, нападать не осмеливались. Должно быть, убийством варгов и прочих мелких демонов мы заслужили покровительство грозного божества и искупили вину за пролитую кровь единоверцев.

А демоны здесь кишмя кишели. Злокозненная мелочь не боялась даже к жилищам людей забредать и пакостничать в открытую. В одном городке нам попалась бракса — невысокая козлобородая тварь, которая сцеживала у коров молоко по ночам. Раздобрев на дармовых харчах, она стала слишком неповоротлива, и Вейас смог уложить её одним метким выстрелом. Возле стоявшей на отшибе фермы мы встретили двалпу — деформированного карлика без головы. Его глаза находились на груди вместо сосков. Демон обманом забрался фермеру на спину и обвил своими ремнеподобными ногами его плечи. Бедолаге приходилось не только таскать на себе мерзкую тварь, но ещё и кормить её своим обедом. Когда мы подоспели, фермер уже падал от изнеможения. Атаковать демона мы побоялись. Ощутив опасность, он мог свернуть фермеру шею. Вейас схитрил — подливал двалпе эль, пока тот не опьянел настолько, что рухнул на землю. Тут-то мы и порубили его на части. Избавленный от непосильной ноши фермер на радостях поменял наших заморённых лошадей на свежих. Низкорослые и мохнатые, они разительно отличались от благородных скакунов, на которых мы привыкли ездить. Но надо отдать должное местным кашлаткам — холод и недостаток пищи они переносили куда лучше.