Стражи

— Господа, Особый комитет заседает непрерывно, но ничего определенного, рискну предположить, нет. Иначе бы меня разыскали здесь по прямому проводу, что-то да сообщили бы… Особый комитет, откровенно говоря, располагает только той информацией, что поступила от вас, поскольку вы и есть единственная ниточка, связывающая нас с иными временами. Поэтому… Как верно заметил господин генерал, здесь собрались не дети, так что позвольте быть предельно откровенным… Особый комитет, вы должны понимать, вовсе не представляет собою ареопаг всеведущих и всезнающих мудрецов. Это самое обычное высокое руководство, и не более того, там заседают самые обычные люди, штатские и военные, единственное отличие в том, что они, как и вы, посвящены в тайны, далеко не каждому доступные. Мое мнение будет насквозь неофициальным… Думается мне, не стоит ждать от Особого комитета каких-то гениальных провидений и судьбоносных решений. Перед тем как мне отправиться к вам в Гатчину, два члена Особого комитета примерно то же самое мне высказали. Всю информацию, необходимую для приятия решений, комитет получает либо от нас, либо от вас. У нас, как легко догадаться, ее быть не может. У вас… У вас ее пока что тоже нет. Следовательно, не стоит и надеяться, что мудрое вышестоящее руководство найдет выход. Либо вы его найдете здесь и сейчас, как люди в данный момент самые компетентные, либо… У меня все, господа.

Он грузно, не по годам тяжело опустился в кресло и замер, уперев взгляд в пол, ни на кого не глядя. «С таким лицом стреляются, — промелькнуло в голове у поручика, именно с таким лицом».

Скрипнуло отодвигаемое кресло — это поднялся фон Шварц.

— Мне вот кажется, что без англичан тут не обошлось, — решительно заявил он. — Очень уж для них все… прекрасно сложилось. Львиную долю себе захапали, и вообще, крайне подозрительно…

— А конкретнее? — спросил генерал бесстрастно.

— Ну, откуда же у меня конкретика. Просто нутром чувствую… Очень уж удобно для них все сложилось. Единственный член императорской фамилии уцелел, да и тот англоман завзятый, это всем известно…

— Если это все, я попросил бы вас сесть, — сказал Зимин без малейшего раздражения, но с обычной властностью. — У вас, я вижу, нет предложений касательно сути дела — а мнения, тысячу раз простите, сейчас не интересны… Ну, хорошо, допустим, это англичане… Каким образом им это удалось, любопытно бы знать? Секретами путешествий по времени владеем только мы. Появись в какой-либо европейской державе подобные устройства, наши наблюдательные станции засекли бы их немедленно — как и аппаратуру альвов, подобную той, что обнаружена в Аунокане. Однако господин профессор уверяет, что ничего подобного не было… и я склонен верить ученым, хотя бы потому, что до сих пор они не ошибались. Чтобы изменить грядущее, надо его знать — а чтобы его знать, нужно там побывать… или хотя бы пронаблюдать. У англичан ничего подобного нет.

— А если у них машины работают на каких-то других принципах? — не вставая, громко спросил фон Шварц.

Профессор Челышев вскочил, выпрямился во весь свой немалый рост — осанистый великан с седовласой шевелюрой, в ладно сидевшем на нем штатском кителе с полковничьими погонами, с лицом выразительным, яростным и непреклонным.

— Молодой человек… — протянул он, обернувшись к фон Шварцу. Продолжал с нескрываемым сарказмом в голосе: — Каких бы то ни было других принципов путешествий во времени не существует. Есть только один-единственный. Это закон природы, закон физики, понимаете? Есть только одна разновидность электрического тока и магнетизма. Здесь обстоит в точности так же. Никаких других принципов быть не может. Особые экспедиции, вы прекрасно знаете, существуют и во многих других державах… но вот что касаемо путешествий по времени… Мы — единственные, кто этим секретом владеет. Возьмись кто-то другой не то что путешествовать по времени, а вести первые эксперименты, мы обнаружили бы это немедленно. Как другие приборы и устройства моментально обнаруживают землетрясения, грозы, магнитные бури и прочие пертурбации. Признаки всегда будут одни и те же. Уж это-то наукой установлено неопровержимо. Или вы как большой специалист по физике времени придерживаетесь других гипотез? Интересно, на чем они основаны?

— Я вообще не специалист, господин профессор, — кротко ответил фон Шварц. — Но тогда… быть может, агентура?

Поручик повернулся к жандармскому полковнику — как и все присутствующие.