Стражи: Gelidus Corde (СИ)

«О чем я вообще думал?» — сокрушал я сам себя.

Мое самобичевание было прервано тихими шагами стражницы. Легкая рука легла на мою голову. Девушка гладила меня по волосам, шепча успокаивающие слова. Она села рядом и протянула мне бутылку воды. Я благодарно взглянул на нее, пытаясь понять: чувствует ли она себя так же, как я? Мы с ней молчали, сидя рядом. Похоже, нам обоим было ужасно неловко, стыдно. Она слегка толкнула меня плечом. Я повернулся к ней, Кетерния же продолжала смотреть на море.

— Забудем об этом? — тихо предложила она.

Это будет верным решением, у нас с ней разные судьбы. Такая ситуация получилась случайно, мы в этом не виноваты.

«Кого я обманываю? Верное решение? Да черта с два! И виноваты в этом мы сами», — возмущался я.

Хочу ли я забывать?

Нет.

— Да, забудем, — так же тихо ответил я.

«Лицемер».

Мы замолчали, как бы забывая. Эта гробовая тишина еще раз доказывала, что я обманывал не только ее, но и самого себя.

— Давай тогда продолжим обучение? — Кетерния поднялась на ноги.

Я последовал за ней, впрочем, как и всегда: она впереди, а я пытаюсь ее догнать.

***

Остаток тренировки был настолько же успешным, сколь и начало, только неловких моментов не было. Кетерния делала огромные успехи, что повышало ее шансы на победу над Стефаном. Но, к сожалению, уже после обучения было понятно, что этого мало. Стражница все еще не могла победить не то что опытного стража, но даже меня.

Устав, мы с ней сели на землю, привычно наблюдая за звездным небом. Кетерния махнула рукой и наколдовала небольшой огонек, летавший над нами. Долгое время было слышно лишь его тихое шипение, шепот волн и наше дыхание. Тишина усталости? Думаю, что нет. Просто нам все еще неловко, хотя мы и пытались забыть.

— Почему Совет принял такое решение? — спросила Кетерния.

Я не хотел ей говорить все ужасы, происходившие в реальности. Я хотел защищать ее от правды как можно дольше.

— Нынешние стражи уже начинают сдавать позиции, поэтому нужно узнать, на какой стадии развития находимся мы.

Сильно соврал? Не то чтобы.

— Ясно.

Мы снова замолчали. Одинокий огонек сделал еще пару кругов вокруг нас, создавая причудливые тени.

— Я ведь должна буду победить не только Стефана, но и твою бабушку? — Кетерния взглянула на меня.

— Думаю да, скорее всего. А что, это тебя волнует?

— Не знаю, смогу ли я победить ее, — ответила девушка с сомнением.

Я с жалостью посмотрел на нее.

«На нее столько свалилось: я, долг, жених. Все и сразу», — с сожалением подумал я.

— Не волнуйся, завтра основательно потренируемся, и у тебя все получится, — я утешительно улыбнулся.

Кетерния не вернула улыбку. Я и сам понимал, что мои слова ничего не стоят. Именно поэтому я чувствовал себя погано: я ни в чем не уверен, все может обернуться против нас. Целый мир против нас. Мы как тот птенец чайки, только нам никто не поможет взлететь. Мы сами должны расправить крылья и все преодолеть. Но как это сделать? Никто не знает.

— Помнишь, мы играли в вопрос ответ? — стражница снова заговорила.

— Угу, — я все еще был погружен в свои мысли.

— У меня есть вопрос, — Кетерния наконец-то посмотрела на меня.

Ее глаза сверлили во мне дыру без смущения или неловкости — она была серьезна. Я ждал, когда она начнет игру.

— Чего ты боишься больше всего на свете? — ее вопрос повис в воздухе, отдаваясь эхом в моих ушах.

«Потерять тебя», — шептало подсознание.

Я замялся:

— Это сложно, я… Я даже и не знаю ответа.

— А ты подумай, — Кетерния настаивала.

Перед глазами пронеслись все детские травмы. Слезы. Страх. Одиночество. И единственная надежда и цель — лидерство в команде стражей.

«Когда я забыл об этой цели?» — задумался я.

Сейчас эта задача ушла на задний план. Теперь я боялся не просто потерять Кетернию, я боялся остаться в одиночестве. Я не хотел, чтобы все эти яркие моменты поблекли и смотрели на меня с фотографий, стоящих на столе. Я не хотел прятаться от мира, снова ненавидя мать. Я хотел смотреть в небо и видеть простор и свободу. Я хотел совершать глупости. Я хотел любить. Я хотел жить.

— Я боюсь одиночества. Оно убивало меня, а теперь у меня есть жизнь, — искренне ответил я, смотря Кетернии в глаза.

Девушка небрежно протерла глаза тыльной стороной руки.

«Я заставил ее плакать?» — недоумевал я.

— Я боюсь того же. Каждый день я живу, боясь, что во сне мы не будем тренироваться, что ты лишь плод моей фантазии. Тогда, я, наверное, сойду с ума…

Слеза скатилась по щеке девушки. Я протянул руку и аккуратно стер одинокую каплю.

«Она так беззащитна. Я всегда буду рядом, чтобы помочь ей», — поклялся я.

— Ты привнес в мою жизнь магию, свет, радость. Я снова свободно дышу, — прошептала Кетерния, кладя свою ладонь поверх моей.

У меня сперло дыхание, а к горлу подступил предательский комок. Думаю, этот момент я запомнил на всю жизнь. Эту ночь, когда вокруг нас летал огонек, мелькая, прямо как слабая надежда, теплящаяся в наших сердцах. Две безжизненные души без семьи и радости. Это в прошлом. Теперь мы — птицы, ждущие своего времени, чтобы расправить крылья и взлететь в небо.