В августе 1968 года Брежнев с помощью своей Советской Армии выиграл такого рода «войну», которую его арабские подопечные не могли выиграть. При поддержке войск Варшавского Договора — только ради создания видимости — его дивизии вторглись в беспомощную Чехословакию, потому что там появились давно назревшие признаки либерализации. Цивилизованные люди надолго запомнят позор этой акции. Но в очень небольшом отношении — поистине ничтожном — то вторжение и жестокая оккупация оказались полезными. Они порвали паутину советской пропаганды, затмевавшую зрение многим западникам. После ввода войск в Чехословакию термин «советский сателлит» опять получил хождение.
В январе 1969 года интеллектуальное диссидентство в связи с брежневской политикой возврата к сталинизму как в национальном, так и в международном плане и, возможно, стыд рядовых советских граждан в связи с событиями в Чехословакии достигли в определенном смысле высшей точки. И это выразилось в первом публично проведенном покушении на советского руководителя с того времени, когда Фаня Каплан стреляла в Ленина. Местом для такой попытки избрали ворота Кремля, практически неприступного при царях и комиссарах. Через ворота проезжала колонна автомашин, в одной из которых, в частности, находился Леонид Брежнев. Неожиданно раздались выстрелы. Водитель, сотрудник КГБ, был убит, а один из сопровождающих ранен. Но нападавший, одетый в милицейскую форму, допустил ошибку. Он выстрелил не в ту машину, в которой находился Брежнев, не догадываясь, что партийный лидер находился в другом автомобиле, ближе к хвосту кортежа. Нападавшего тут же схватили и арестовали. Его объявили «сумасшедшим», что с ним стало, неизвестно.