Стражи полуночи

Поначалу Марка мучили угрызения совести. Сознание того, что он сделал своей профессией изысканную мистическую ложь, не давало ему покоя. По ночам он ворочался без сна, представляя, как звезды обрушат свой гнев на голову наглеца, дерзнувшего приписывать небесным светилам свои невразумительные откровения. Но после, убедившись в том, что обман остается безнаказанным, напротив, способствует его процветанию, Марк избавился от пустых терзаний. Одно из двух, убедил он себя: или звезды одобряют игру, которую он затеял, или они всего лишь рассыпанные по бархату неба блестки, не способные посылать людям никаких тайных знаков. В конце концов, в этом мире невозможно обойтись без лжи. Тот, кто не умеет пускать пыль в глаза, может забыть о богатстве, влиянии и власти. Его удел — гнить в сточной канаве. Об этом постоянно твердил своему подопечному Снутворт. Марк вовсе не хотел для себя столь жалкого удела. Жизнь дала ему шанс вырваться из городских трущоб, и он был готов на все, лишь бы туда не возвращаться.

Танцуя с очередной пожилой леди, Марк заметил, что Снутворт оживленно беседует с главой гильдии кожевников. На губах Марка мелькнула довольная улыбка. По совету своего наставника он решил добиться должности советника этой гильдии, и, по всей вероятности, сейчас его предприимчивый слуга прощупывал почву, выясняя, насколько велики будут затраты. В любом случае игра стоила свеч. Марку необходимо расширять сферы своего влияния, и, если целая гильдия сочтет возможным полагаться на его советы, это станет новой победой. По крайней мере, так утверждал Снутворт, а у Марка не было оснований не доверять старшему товарищу и наставнику. Создавалось впечатление, что успех хозяина является для преданного слуги главной и единственной целью. Достижению этой цели он без остатка отдавал все свои силы, ум и жизненный опыт.

Разумеется, многие солидные торговцы, принадлежавшие к старшему поколению, полагали, что Марк не заслуживает серьезного отношения. Этот выскочка стал баловнем удачи незаслуженно, и падение его будет столь же стремительным, как и взлет, утверждали они. Падкие до сенсаций глупцы называют его новой звездой, в то время как он всего лишь осколок бутылочного стекла, на который случайно упал солнечный луч. Марк знал о подобных разговорах, и они чувствительно задевали его гордость. Но он знал и другое. Настанет время, и блеск его славы вынудит замолчать всех скептиков.

В толпе гостей он увидел одного из самых богатых торговцев мебелью, которому недавно сделал чрезвычайно выгодный заказ — заново обставить башню. Стремясь не упустить столь выгодную сделку, мебельщик из кожи вон лез, чтобы обеспечить Марку должность советника своей гильдии. В большинстве своем люди, кружившиеся по саду в вихре танца, занимались торговлей. Они торговали мясом и рыбой, кожей и тканями, золотом и драгоценностями. Добрую половину из них связывали с Марком деловые интересы, другая половина мечтала наладить подобные связи. Так стоит ли переживать из-за того, что завистники считают его марионеткой? Разве марионетки задают подобные балы?

Марк с привычной ловкостью лавировал между танцующими, раздавая направо и налево кивки и поклоны. На губах его играла улыбка, глаза успели привыкнуть к сверканию драгоценностей и золотого шитья.

Проходя мимо оркестра, он кивнул Лоду, а тот сделал знак дирижеру. Музыканты тут же заиграли другую мелодию, торжественную и плавную. Марк огляделся по сторонам, решая, какую из важных дам следует пригласить на танец.

— Восхитительный бал, мистер Марк.

К Марку приблизилась женщина средних лет, затянутая в корсет так туго, что фигура ее напоминала рюмку. Седеющие белокурые волосы незнакомки были убраны в невероятно замысловатую высокую прическу, глаза поблескивали сквозь прорези полумаски. Сияя любезной, но решительной улыбкой, она взяла Марка за руку. Согласно правилам этикета, выбор дамы составлял прерогативу кавалера, но стоило взглянуть на белокурую леди, чтобы понять — у Марка не осталось выбора. Если он немедленно не пригласит даму, столь явно этого желающую, она воспримет это как смертельное оскорбление.

Марк отвесил низкий поклон, пытаясь скрыть смущение и недовольство.

— Прошу вас оказать мне честь и подарить мне следующий танец, мисс…

— О, я вижу, вы поднаторели в искусстве лести, — пропела она, и улыбка ее стала еще шире. — Я давно уже миновала ту жизненную пору, когда к женщине обращаются «мисс». Сейчас меня называют госпожа Ангелина.

У Марка перехватило дыхание. Пожилая леди относилась к числу наиболее важных его гостей. Приказав себе успокоиться, он встал рядом с другими кавалерами, которые выстроились в линию напротив своих дам. Как того требовала фигура танца, он выступил вперед и обошел вокруг госпожи Ангелины.

— Счастлив видеть вас среди своих гостей, — сказал он, безуспешно пытаясь сохранять спокойный и непринужденный тон. — Я много слышал о сиротских приютах, которые находятся на вашем попечении…

— Учреждение, которому я отдаю все свои силы и заботы, называется фонд «Рабочие руки будущего», — поправила госпожа Ангелина.