Стражи полуночи

— Мисс Лилит, вы должны признать очевидное, — заявил он непререкаемым тоном. — Ваш так называемый Дом милосердия — чрезвычайно опасное место, так как здесь собираются люди, готовые на любое преступление.

— Это самые обычные люди, инспектор, — возразила Лили. — Просто им не повезло в жизни. Кого-то из них погубила собственная глупость, кого-то — людская алчность.

Инспектор поднял голову от своих записей и задумчиво посмотрел на девочку.

— Поверьте моему опыту, мисс Лилит, большинство преступлений совершают именно самые обычные люди. Надеюсь, вы не станете возражать против того, что клиенты вашего заведения относятся к числу тех, кого принято называть отбросами общества.

Инспектор обвел глазами комнату и остановил выразительный взгляд на чумазом оборванце, который, нимало не смущаясь присутствием контролеров, осыпал своего соседа грязными ругательствами.

— Мне представляется более чем возможным, что мисс Глория — молодая, красивая, преуспевающая — одним своим видом пробуждала в душах здешних обитателей самую черную зависть, — изрек инспектор. — Вы не согласны со мной, мисс Лилит?

Лили молча отвернулась. Если бы в глазах инспектора мелькнул проблеск тайного злорадства, ей было бы легче. Но Гривс отнюдь не злорадствовал. Он всего лишь приводил доводы здравого смысла, на которые девочке нечего было возразить.

В промежутке между допросами Лили успела обойти Дом милосердия и раздать больным лекарства. На лицах наблюдающих за ней контролеров застыло откровенное осуждение, но Лили это ничуть не волновало. Она надеялась, что Лод и Бенедикта вернутся в самом скором времени. Однако Тео сказал ей, что они отправились на опознание тела сестры. Лили, понурив плечи, в полном изнеможении опустилась рядом с доктором. Несмотря на то что в Доме милосердия, наводненном постояльцами и контролерами, яблоку было негде упасть, Лили томило чувство беспредельного одиночества.

Внимание Тео было целиком поглощено язвой на руке старухи, которую он осматривал. Тем не менее, когда Лили встала, он повернул к ней голову.

— Они вернутся, Лили, непременно вернутся. Но сейчас им надо побыть вдвоем.

«Да, из всей их семьи в живых осталось только два человека», — с горечью подумала Лили. Она никогда не интересовалась, при каких обстоятельствах Глория, Лод и Бен лишились своих родителей. Жизнь в сиротском приюте приучила ее, что о родителях лучше не расспрашивать. Подобный разговор может вынудить человека к неприятным признаниям. Не всякому хочется говорить о том, что родители его продали.

— Что же нам теперь делать? — спросила она.

Доктор удивленно взглянул на нее.

— То, что мы делали прежде, Лили, — ответил он, без особого успеха пытаясь улыбнуться. — У нас есть работа, и мы будем ее продолжать. Невзирая на любые трудности.

Лили кивнула, внезапно ощутив себя маленькой растерянной девочкой. Как она могла позволить себе хоть тень сомнения? Дом милосердия был ее идеей, и она сумела убедить доктора Теофилуса, что эта идея осуществима. Неужели теперь она поддастся отчаянию и слабости?

— Все вокруг так беспросветно, — пожаловалась Лили. — Иногда мне кажется, все наши усилия пропадают зря и на самом деле мы никому не помогаем.

— В таких случаях следует поменьше размышлять и поступать так, как считаешь должным. Это касается не только нас, но и контролеров. У них есть свои обязанности, и они должны их выполнять, — заявил доктор.

Лили догадывалась, что последняя фраза далась ему с трудом.

— Кстати, перед тем как уйти, Лод упомянул, что при ней не нашли ни одной бутылочки… ты понимаешь с чем, — добавил Тео, понизив голос. — Это обстоятельство кажется ему чрезвычайно странным.

— Мне тоже, — пробормотала Лили.

Несмотря на всю скрытность Глории, ни для кого не было тайной, что ее пристрастие к дистиллированным чувствам превратилось в серьезную проблему. Она всегда носила с собой бутылочки, которые тихонько позвякивали при каждом ее движении.

— Думаю, у нее кончился запас, и не было возможности его пополнить, — нахмурившись, предположил Тео. — Она нервничала и забыла об осторожности.

Доктор тяжело вздохнул, лицо его исказила гримаса боли.

— Я часто видел смерть, Лили, но близкие мне люди никогда не умирали на моих глазах. Они просто исчезали…

Лили слегка сжала руку доктора. Догадки и предположения, смутные, не успевшие оформиться, вихрем кружились у нее в голове.

Чей-то торжествующий возглас заставил ее отвлечься от размышлений. Обернувшись, Лили увидела сержанта Полдрона, а рядом с ним — двух других контролеров. Они с обеих сторон держали Пита, старого рыбака, который беспомощно извивался в их сильных руках. Инспектор Гривс поспешно приблизился к своим подчиненным, шепотом обменялся с ними несколькими фразами, и они, увлекая за собой арестанта, направились в подвал, где проводились допросы.

Лили вопросительно взглянула на доктора. Он понимающе кивнул.

— Я останусь здесь, а ты иди посмотри, что там происходит, — вполголоса сказал он.