Стражи Студеного моря

Клаус Винклер из Мейсена. Этим объясняется его пристрастие к кухмистерской «Мейсен». Маленький городок Саксонии был известен старинной фарфоровой мануфактурой, готическим собором XVI века, замком Альбрехтсбург на высоком берегу Эльбы и кондитерской Карла Винклера. Говорят, что любители трубочек с ванильным кремом, не считаясь с расстоянием, ездили из Дрездена в Мейсен. На втором этаже, над кондитерской, среди густых запахов шафрана, корицы и ванили, родился и вырос единственный отпрыск Винклера — Клаус. Затем мальчик превратился в мужчину, он носил студенческую шапочку и, наконец, украсил свое лицо первым шрамом корпорантской дуэли. А в 1931 году Клауса подхватила «коричневая» волна штурмовых отрядов и донесла на своем гребне до Мюнхена. Когда штурмовики подготавливали приход Гитлера к власти, Клаус Винклер был в числе доверенных лиц, он снятым молоком надписывал избирательные бюллетени и, выявив таким способом оппозицию, с восторгом участвовал в ее уничтожении. В сорок четвертом году, значительно опережая свою дивизию, Клаус Винклер удирал, сперва с Черной Брамы, а затем и из Печенги. Но друзья из СС не забыли Винклера, и после краткого отдыха в Мейсене он гауптштурмфюрер — заместитель начальника шталага на острове Рюген. Получив гитлеровский приказ «Кугель»[2], Винклер отличился тем, что уменьшил количество заключенных ровно наполовину, за что был награжден офицерским крестом 2-го класса. Однако орден так и не был вручен гауптштурмфюреру: фронт приблизился к острову Рюген. Ночью на охранном катере Винклер бежал с мыса Аркон и высадился в Макленбургской бухте.

В Гамбурге Клаус Винклер появился в качестве Адама фон Винерта, беженца из Саксонии! Удачный брак на вдове полковника Шлоссера принес ему оборотный капитал, виллу «Парадиз» в районе Харбурга и Еву Шлоссер— желчную, худую, еще пе старую, но уже поблекшую женщину.

Когда старые эсэсовцы начали появляться из небытия, Адам фон Винерт решил, что незачем начинать сначала. Он жил спокойно. Избранная им профессия приносила верный доход, тем более что все было неустойчиво и холодные ветры денацификации еще могли подуть с прежней силой. Когда же он понял, что история повторяется и можно сделать неплохую игру, поставив на старую нацистскую лошадку, было поздно. На политической сцене важно не только уйти вовремя, но и своевременно появиться.

Теперь это извещение войскового товарищества. Все было бы ясно, если бы не доктор Макс Хоффе! В сорок третьем году, когда части дивизии «Эдельвейс» на полуострове Рыбачьем застряли под Муста-Тунтури, приехал майор Хоффе инспектировать абвер. Его предписание было выдано управлением «Иностранные армии Востока» за подписью Герхарда Веббера. Ни для кого не секрет, что Веббер— человек генерала Галена[3]и сейчас руководит одним из отделов разведывательной службы в военном министерстве Бонна.

«Круг замыкается — Хоффе служил у Веббера, следовательно, — пришел к заключению Адам фон Винерт, — Хоффе интересуют дела абвера… О, стоит только Хоффе до меня добраться, он камня на камне не оставит от моей коммерции!..»

Что верно, то верно! Отдел разведки неохотно расстается со своими людьми. Редко, очень редко разведчики умирают своей смертью, еще реже выходят на пенсию и доживают свой век где-нибудь в Шварцвальде, поливая из лейки настурции на садовой клумбе. Винерт знал это и многое другое, он слишком много знал для того, чтобы оставаться спокойным.

В совершенстве владея приподнятым эпистолярным стилем, Винерт написал письмо хозяйке колбасно-ветчинного производства, закончив в высоком стиле. Но состояние неизвестности мучило его по-прежнему. Он должен был узнать, что нужно Хоффе, что скрывается за этим объявлением товарищества «Эдельвейс».

Пять рюмок крепкой анисовой настойки помогли фон Винерту преодолеть присущую ему осторожность. Вместо номера Фрица Блаумана он набрал 37521 и с превосходством анонима, знающего, с кем он разговаривает, спросил:

— Доктор Хоффе?

— Одну минутку! — не то ответило, не то пропело мягкое сопрано, затем отозвался лающий, знакомый голос:

— Макс Хоффе слушает!

— Скажите, пожалуйста, господин доктор, — с вкрадчивой вежливостью начал Винерт, — если мне не изменяет память, в тысяча девятьсот сорок третьем году на полуострове Рыбачьем майор Хоффе инспектировал абвер дивизии «Эдельвейс»…

— Кто говорит?! — рявкнул Хоффе.

— Мне бы не хотелось тревожить тени прошлого… — От ощущения своей полной безнаказанности ему было весело.

Если бы Винерт знал, что последовало за его неопределенным ответом, настроение коммерсанта изменилось бы.

Хоффе нажал кнопку специального сигнала— и обладательница сопрано по другому телефону связалась с отделом секретной службы телефонной станции и назвала пароль.

Пока из своего кабинета Хоффе вел, всячески затягивая, бессмысленный диалог с Винертом, была получена исчерпывающая справка: «На линии — аппарат 74315. Кухмистерская «Мейсен». Вестенштрассе, 12».