Стражи: Тайна Тересара

– Ну, черти, – усмехнулся Турмистров. – Всё верно. Сборы сегодня. Завтра утром вылет. Господин Корф проведёт вам последние занятия с кетоно-кнутом. Дальше только практика.

– Ого, значит оборотни, – закивали парни.

Кетоновый кнут был специальным ручным оружием против всех существ этого вида.

– Обещанное пополнение будет? – поинтересовался Платон. – Или мы малым составом?

– Да, два стража к нам присоединятся, – уверенно ответил Гидеон.

О том, что группа ещё не сформирована до конца, Турмистров говорил своим людям неоднократно, бронируя место для Бельской и Кайсарова. Всё же он и сам хотел с ними работать. Но, конечно, его стражи по понятным причинам пока не разделяли уверенности своего шефа.

– И они из обычного корпуса охраны? – озвучил недоверие Гораев. – Гидеон, новые люди, к тому же из «простых», всё равно, что дети. Первые дни, – это сплошное воспитание и сование бутылочки в рот, чтобы не рыдали из-за того, что не справляются с нагрузкой.

Гидеон искренне засмеялся, а Корф покачал головой:

– Раскройте тайну, наконец.

Турмистров кивнул:

– Господа, я не говорил вам, кого именно хочу взять в команду. Но надеюсь, это вас впечатлит: госпожа Бельская и господин Кайсаров – те самые стражи вокзального комплекса, которые месяц назад ликвидировали угрозу князя Валея. И они сработали эффективно на сто процентов.

Слова Гидеона произвели достойное действие.

– Серьёзно? Так у нас оказывается, звёздное пополнение, – засмеялись парни. – Почему вы сразу не сказали?

– Мы… ещё решали некоторые вопросы, – уклончиво ответил Турмистров.

Отпустив своих людей, Гидеон взглянул на Александра и усмехнулся довольному выражению его лица. Корф явно был обрадован.

– Я сам их привезу, – подыграл его радости Турмистров. – Слетаю до Москвы, часа за четыре обернёмся. Думаю, они оба уже давно морально готовы.

Корф кивнул:

– Хорошо.

– И ты дал мне слово относительно госпожи Бельской, – серьёзно напомнил Гидеон. – Не заставляй меня пожалеть о моём решении.

Александр проводил уходящего Турмистрова взглядом, и хорошо, что тот не обернулся. Потому что от осознания того, что Ровена буквально через несколько часов будет здесь, в глазах Корфа снова вспыхнуло изумрудное свечение. Он не справился с охватившим его радостным чувством, и оно проявилось в его взгляде, на мгновения снова сделав его очень ядовитым.

* * *

Ровена проснулась ночью. Не от того что, что-то побеспокоило её сон. Наоборот, от удовольствия. Она удобно лежала на подушках, а Рафаэль уткнулся лицом в её грудь. Его ладонь Ровена ощущала между своих ног. Кайсаров не любил отпускать её ночью. Ведь днём, с момента начала дежурства и до его окончания, объятия были исключены. И Рафаэль нагонял упущенное время, как только опускалась тьма.

Кайсаров вздрогнул, почувствовав, что Ровена проснулась.

– Тихо, тихо, – Бельская провела пальцами по его щеке.

И дыхание Рафаэля снова стало ровным. Ровена осторожно отстранилась от него. Просто хотела посмотреть на его лицо. Они по-прежнему соприкасались бёдрами под тонким летним одеялом, и от этого было жарко. Бельская отбросила его в сторону, и поток прохладного воздуха приятно заскользил по влажным телам.

Ровена вздохнула с новым удовольствием. Сейчас ей казалось, что каждый элемент окружающего мира вызывает это чувство. Ночной ветерок, струящийся из открытого окна, объятия Рафаэля, рельефные изгибы его горячего тела, по которым следовал взгляд, складки шёлковой постели, взявшей сладкий запах и влагу их обоих. За ночь они пропитывали её всю.

Бельская улыбнулась, подумав о том, что утром Сеня и Маруся снова будут недовольно ворчать в два голоса:

– С таким любовным жаром ложитесь спать на пол! А то стираем каждый день!

Ровена водила ногтями по груди Рафаэля. Пожалуй, это было его любимой лаской. Но ему нравилось всё. Любое касание, любого места на теле. Бельскую это смешило и манило в сторону озорства. Даже на работе, при любом удобном случае она могла провести пальцами по ладоням Рафаэля, или коснуться его шеи, уха…

А потом наблюдать за мучениями Кайсарова и его отчаянно чёрным взглядом. Зрачки, расширяясь, полностью закрывали туманно-серую радужку, отливающую таинственным золотом по кайме. Но потом, когда они покидали вокзальный комплекс и ехали домой на служебном поезде, Кайсаров едва справлялся с довольной улыбкой, а Ровена с буйно разгорающимся желанием, которое совершенно не поддавалось контролю, понимала, что её ждёт жестокая месть за причинённые муки.

Рафаэль не прощал никогда. Едва закрыв дверь за собой, он успевал поприветствовать Сеню и Марусю, обычно ждавших своих подопечных, и опускался на колени перед Ровеной. Расстёгивал её брюки, снимал их, не слушая никаких возмущений, и ласкал уже влажное лоно своей женщины со всей страстью. Бельская бросала руножилет и одежду прямо на пол, а Рафаэль не успевал снять свою, но ему достаточно было расстегнуться. И ковра в прихожей тоже было достаточно. Они не доходили до постели. Занимались любовью там, докуда смогли дотерпеть.

Так что Сеня с Марусей постелили ковры везде от входной двери до спальни и положили подушки на кухонный стол.