Стражи Волшебного мира (ЛП)

Затем показалась его тень, как будто лезвие ножа плавным, ровным движением прорезало поверхность воды и двухмерная фигура быстро расширилась во что–то более существенное. Вскоре он опять вырос до гигантских размеров, проскользнув к ней чуть ли не вплотную, и его облаченная в плащ и капюшон фигура неподвижно повисла прямо над водами. Хайбер увидела его мрачное лицо и странный блеск глаз, когда он уставился на нее, и от этого она почувствовала, как холодеет ее сердце. Эти глаза крепко приковали ее к поверхности обсидиановой долины, и даже если бы она попыталась, то не смогла бы сдвинуться с места.

…Ард Рис. Я поговорил с Алеей Омаросиан. Она многое скрывает от меня и тому, что она мне говорит, нельзя полностью доверять. Но я все равно скажу тебе это. Ты сама рассудишь и сделаешь то, что считаешь нужным…

Она ждала, затаив дыхание. Казалось, тень обдумывает, что сказать.

…То, что написано в дневнике, правда. Все случилось так, как она это описала. Она оставила этот дневник, чтобы ее родители нашли его, когда она ушла. Она не говорит, куда она ушла и почему. Но ее ранняя смерть предполагает, что она знала, что ее жизнь почти окончена. Она уходила, и не хотела покидать родителей, не рассказав им о том, что она сделала…

Значит, все было по–настоящему. Хайбер ощутила какую–то странную радость.

— Знала ли она что–нибудь о том, где находятся Эльфийские камни? Или что с ними случилось после того, как тот дарклинг забрал их?

…Она сказала, что они потеряны для таких людей, как она сама…

— Для мертвых?

Показалось, что тень засомневалась, как будто испытывая неуверенность.

…Нет. Она имела в виду что–то еще…

— Они уничтожены? — Она почувствовала, что страстно желает получить ответ. — Что она имела в виду под «потеряны»? В каком смысле потеряны?

Воды шипели, как будто являясь отражением мрачных эмоций тени, и она смогла заметить гнев и нетерпение на лице призрака.

…Я говорю тебе то, что я знаю, Ард Рис. Твое дело выяснить остальное. Я не буду вкладывать слова в твой рот или мысли в твою голову, которые ты сама не выносила…

Она почувствовала, как упало ее сердце.

— Больше ты ничего не можешь мне рассказать? Она ничего не сказала, что могло бы помочь нашему ордену в поисках?

Хайбер понимала, что проявляла отчаяние, но никак не могла согласиться с тем, что больше уже ничего не узнает.

…Еще одно…

Она ощутила резкий всплеск надежды.

— Еще одно?

…Алея Омаросиан была Избранной…

Избранной? Хайбер в замешательстве уставилась на призрака Алланона. Написавшая тот дневник была Избранной? Почему об этом не упоминается нигде в ее записях? Ибо в дневнике не было ни единого слова ни об Избранной, ни об Элькрис? Юная девушка, служившая дереву, почти наверняка как–нибудь упомянула бы об этом, не так ли?

Свежее шипение наполнило ночной воздух, как долгий, медленный вздох, и Хайбер заметила, как взгляд тени Алланона снова застыл на ней.

…Послушай меня, Ард Рис. Я не всегда знаю о чем–либо, но часто это чувствую. Так и сейчас. Эти поиски должны состояться и ты должна их возглавить. Этот поиск приведет тебя к тому, что ты ищешь. Я чувствую это точно так же, как когда–то предчувствовал свое будущее по дуновениям ветра и изменениям во времени года. Таков был мой дар, таким он и остается сейчас…

Тень слегка шелохнулась, черные одежды заколыхались. Вдалеке позади этого духа в воздухе парили призраки поменьше, до странности молчаливые, как будто прислушиваясь к его словам.