Стражи Волшебного мира (ЛП)

— Я могу понять их недоверие к Грайанне. У всех были основания не доверять ей. А также бояться ее. Но ее давно нет. Хайбер Элессдил одна из нас. Она не сделала ничего, чтобы заслужить такое недоверие. Наоборот, эльфам следовало бы поддержать ее. И орден друидов. Мы должны быть союзниками, а не противниками.

— Ты совершенно права. Должны быть. — Эллич склонил голову, но глаза его рыскали из стороны в сторону. — Но мы не союзники и в ближайшее время ими не станем. Недоверие трудно преодолеть, как только оно укоренилось. Особенно, когда друиды сами так изолировали себя от остальных. Они сознательно держатся особняком. О, я знаю причины этого. Но это не меняет тех последствий, которые появляются в результате. Именно внешняя оболочка имеет значение. Считают себя элитой. Это вызывает возмущение и подозрение.

Афенглу понимала, что так оно и есть. Но прожив последние десять лет, находясь по обе стороны, она также знала, насколько неправильным было такое мышление. Во всяком случае, друиды хотели, чтобы их считали союзниками все народы. Именно все. Любое выделение какой–либо расы подрывало их авторитет. Чтобы оставаться беспристрастными они были вынуждены находиться в стороне от ежедневной жизни народов. Проблема состояла в том, что в таком ракурсе на это никто не смотрел. Среднестатистическому гражданину казалось, будто друиды считали себя высшим сословием и предпочитали свою собственную компанию обычным людям.

Когда они прибыли во дворец, Эллич провел Афенглу вокруг северной стороны по узкой тропинке мимо высоких изгородей и цветущих лиан, обвивших целые ряды шпалер. Пробравшись через этот лабиринт, они добрались до небольшой, без окон, двери, которая была совершенно незаметна со стороны. Эллич остановился и дважды постучал, подождал и постучал еще раз. Она услышала шорох с другой стороны, затем дверь открылась и вперед шагнул ее дедушка, чтобы обнять ее.

— Афенглу, — прошептал он, держа ее в крепких объятиях. — Дитя света.

Таково было значение ее эльфийского имени, но теперь так ее называл только дедушка. Отец звал ее так, пока был жив, и мать, пока она не присоединилась к друидам, и она удивилась, обнаружив, как сильно она соскучилась по этому имени.

— Дедушка, — ответила она. — Огромное спасибо тебе за помощь.

Он отступил, качая головой:

— Мы оба знаем, что я мог бы сделать больше. Однако это привело бы к противостоянию с Фэдоном и остальными членами Высшего Совета по поводу твоего прошения. Весьма спорно, смог бы я поставить этот вопрос на голосование, однако, вряд ли бы я смог сделать то, что сделал. Поэтому я воспользовался редкой возможностью. Надеюсь, ты понимаешь.

Она улыбнулась:

— Конечно, понимаю. Примерно то же самое и у друидов. Мы все время спорим о том, что мы должны делать и как. Все время лавируем и ищем компромиссы. С тобой все хорошо?

Он пожал плечами:

— Вполне.

Он взял ее под руку и провел в комнату, а уже там подошел к дивану, на который и усадил и себя, и ее. Эллич последовал за ними, закрыв и заперев дверь в сад.

— Я так сильно соскучился по тебе, Афен, — сказал ее дед. — Ты не можешь представить. Я часто вспоминаю те дни, когда ты была маленькой девочкой, а был еще достаточно молод, чтобы прыгать вместе с тобой. Помнишь? Ну, конечно же, да. Ты так смеялась.

Она улыбнулась и кивнула, в восторге от этих самых любимых воспоминаний.

— Мы оба смеялись, дедушка.

Он положил свои руки ей на плечи, и лицо его стало серьезным:

— А теперь скажи мне, дитя. Ты больше ничего не скрываешь от меня по поводу тех поисков, что вы хотите предпринять? О природе магии, которую хотите отыскать? Здесь, наедине в моем кабинете, где только ты, я и Эллич, ты не могла бы рассказать что–нибудь еще? Всего чуть–чуть? Это могло бы помочь в том, что я смогу для тебя сделать.

Ее глаза наполнились слезами.

— Я поклялась ничего не говорить, — ответила она. — Я дала слово Хайбер. Иначе бы, я сказала. — Она увидела, как мелькнувшая было в глазах деда надежда, угасла. — Я могу сказать тебе лишь это, — торопливо произнесла она, не желая оставлять его ни с чем. — То, что мы ищем, обладает огромной силой и большим потенциалом, чтобы сделать много добра. Но величина этого неизвестна, а значит — оно очень опасно. Пока мы не найдем это и не проверим — возможно, воспользуемся, — мы не сможем точно узнать последствия применения этой силы. Мы уверены лишь в том, что если слухи об этом достигнут ненужных ушей, то это привлечет нежелательный интерес к нашим усилиям.

Дед наклонился поближе, как будто хотел убедиться:

— Ты в этом уверена, Афен?

Она кивнула:

— Да. Зная о том, что может эта магия, я считаю, что опасность очень велика.

— Тогда, может, лучше оставить эту магию там, где она есть.