Стражи земель. Доспехи демона

Малления остановилась. Мимо лился нескончаемый поток горожан, кто-то в суматохе ударился о грудь ее лошади, та встала на дыбы. Никто не пытался загасить пламя. Если сейчас не случится чудо, Кривая Башня выгорит дотла.

Мысли бешено кружились в голове Маллении. Она не была близко знакома с Тильдой и все же испытывала к родственнице симпатию. Они встречались всего раз десять. Советница ничего не знала о плане Маллении, не знала, что готовится похищение десятины. К тому же альвы на то время ничего не могли знать о ситуации с Черным Эскадроном. Причиной смерти советницы было лишь родство с бунтаркой.

Наказание, которое пришлось понести городу, было несправедливым.

Но Малления понимала, что альвов это не волнует. Они хотели уничтожить всех потомков Маллена, и точка. Харгорин сказал правду.

Кто-то схватил ее за правую ногу.

— Это вы, Малления!

Она едва узнала лицо бургомистра, покрытое копотью и следами от ожогов. Накидка и обувь обгорели, словно он выбежал из огня.

— Энслин? — Девушка хотела спешиться, но он остановил ее.

— Бегите отсюда! Дзон-Аклан неподалеку, — с ужасом прошептал бургомистр, оглядываясь. — Они ищут вас. — Схватив лошадь под уздцы, Рота развернул ее мордой к воротам. — Вы должны выжить, Малления. Вы должны повести за собой борцов Сопротивления. Никогда не сдавайтесь, слышите? Я был глупцом и не поддерживал ваше движение, но теперь…

— Я… — Она обвела взглядом толпу людей, готовых потерять все, что они успели нажить за последние циклы.

Борьба казалась бессмысленной, если из-за нее гибли ни в чем не повинные мирные жители.

Энслин коснулся ладонью ее ноги, и на сапоге остался влажный отпечаток. Девушка, казалось, почувствовала исходивший от него жар.

— Альвы и Третьи — истинные враги нашего народа. Они, а не вы, — мягко сказал он. — Вы наша последняя надежда. Если вы умрете, все будет кончено. — Бургомистр с силой хлопнул лошадь по крупу, и она помчалась вперед.

Как Малления ни старалась, она не могла остановить скакуна: сутолока в переулках, крики, вонь гари и треск огня испугали бедное животное.

Покидая Кривую Башню, Малления чувствовала себя совершенно беспомощной. Она проиграла, несмотря на победу над «Жаждущими». Даже триумф над Смертоносным не казался ей столь сладким.

Глава 3

Потусторонние Земли, Черное Ущелье, крепость Преграда Злу, зима 6491 солнечного цикла

Боиндил неотрывно смотрел на друга в свете ламп и ухмылялся, наблюдая, как тот с аппетитом поедает ужин.

— Наверное, с той стороны щита ничего пристойного в пищу не попадалось, — с улыбкой заявил он. — Никто не готовит кашу с гугульими отбивными лучше моей Годы. Я прав, книгочей?

Они отправились в комнату Бешеного, чтобы отдохнуть. Три стены здесь были завешаны оружием и щитами, четвертая полностью была покрыта картами Потаенной Страны, а на столе под стеклом лежал точный план этажей крепости. Помещение было обставлено с вниманием и вкусом, было видно, что живущий здесь гном всегда готов к бою, как и надлежит генералу.

Тунгдил снял тиониевый доспех и остался в коричневой кожаной подстежке, вышитой рунами и письменами. Теперь гном казался плотнее, в волосах просвечивала седина. Каштановые кудри липли к голове — Тунгдил смазывал их жиром.

— Ты все время на меня пялишься. — Златорукий перестал жевать.

— Вряд ли меня можно в этом винить, — рассмеялся Равнорукий, потянувшись за кружкой пива. — Я не видел тебя двести пятьдесят солнечных циклов!

— И теперь за один вечер ты хочешь наверстать упущенное, прожигая меня взглядом? — лукаво осведомился гном. Подхватив кружку, он уже хотел чокнуться с Боиндилом, но тут заметил, что ему налили. — Вода? — Чуть ли не с отвращением Тунгдил отодвинул от себя кружку. — У тебя что, водки нет? Гарнизон все выпил? И почему мне не налили этого благоуханного темного пива, как тебе?

Бешеный удивленно опустил кружку.

— В последний раз, когда мы виделись, ты осторожно обращался с алкоголем.

— Осторожно? — Тунгдил осекся, но потом его лицо прояснилось. — А, я понимаю, о чем ты. — Схватив кружку друга, он осушил все до дна, не успокоившись, пока последние капли не стекли ему в рот. Отерев пену с подбородка, гном громко рыгнул. — Было дело… — Он ухмыльнулся.

Смерив Книгочея взглядом, Боиндил прищурился и расхохотался.

— Вот таким ты мне нравишься! — Он просиял. — Раз такое дело, скажи: как тебе мои дочери и сыновья? Года вас ведь уже познакомила, верно?

— Все очень похожи на отца. И это комплимент. — Тунгдил улыбнулся. — Серьезно, ты можешь гордиться ими. Прости, что я не запомнил их имена. Но у одного твоего сына и одной дочери есть способности к магии, как и у Годы. Так сказала твоя жена. Бывает же такое! Двое мальчишек, те, что посильнее, выглядят как настоящие воины. Они владеют боевыми искусствами как гномов, так и убариу, это даст им преимущество в бою. Извини, что говорю тебе такое. — Гном смутился. — Но трое остальных твоих детей… несколько выбиваются из общей картины…

— Что ты имеешь в виду? — опешил Боиндил.