Стражница

— Мышонок, оставь это.

Он попытался сесть. Я обхватила рукой его грудь и потянула к себе вниз.

— Вот уж нет, чёрта с два.

Мне был знаком этот тон. Это был тон «я что-то от тебя скрываю».

— Одному из вас стоит наконец сказать мне правду!

— Да ничего такого нет, — сказал Люк. — Максимум пустячок.

— Хорошо. Тогда у тебя не займёт много времени объяснить его мне.

— Раньше с тобой было легче уживаться, — сказал он. — Это новая сторона в тебе немного тревожит.

Я скрестила руки на груди и уставилась на него.

— Хорошо.

Он надулся, как маленький мальчик, которого заставили выдать секрет.

— Дело в передаче — в том, что я тебя исцелил.

— Передаче?

— Дуги не могут использовать магию, чтобы создавать вещи, могут только изменить их. Поэтому если ты ранена, я меняю физическое ранение на магическое, а потом переношу его на себя.

Я провела дрожащей рукой по бедру и почувствовала мышечные волокна над костями. Не подумав, я коснулась ноги Люка, и он поморщился. Он ещё не совсем оправился.

— Значит теперь сломана твоя нога?

— Нет. Она болит, как будто сломана, но повреждение магическое, а не физическое и скоро пройдёт. Мне только тяжело в это время творить заклинания.

— Значит всё это время ты причинял вред себе, когда исцелял меня?

— Только после того, как вы были связаны, — вмешался в разговор Паскаль. — Когда Дуга кого-то исцеляет, большая часть передаваемой энергии теряется во время передачи от пациента к целителю. Но между связанных между собой пар связь делает этот процесс более эффективным и переносит большую часть ранений на целителя.

Как часто Люк уже исцелял меня? Слишком часто, чтобы ещё можно было подсчитать, и каждый раз он перенимал на себя мою боль. Но он никогда не использовал это, чтобы давить на меня или вызвать чувство вины. Теперь мне стало не хорошо от угрызений совести, а из-за них я почувствовала вспышку гнева.

— Ты обманул меня! Я спросила, что имела ввиду Ниобе, а ты соврал прямо в лицо.

— А ты соврала мне, — парировал он без капли раскаяния. — Сказала, что исцелилась.

— Теперь ты знаешь, как себя при этом чувствуешь. А ещё потом удивляешься, почему я не могу тебе доверять? Никаких больше исцелений.

Цена была слишком высокой, ответственность слишком большой. Мой гнев исчез, оставляя что-то… тёплое.

Я осторожно прижала ладонь к его груди и посмотрела ему в глаза.

— Обещай мне.

— Я не могу. Что, если ты снова будешь ранена? Я должен буду, сложа руки, смотреть, как твой мозг превращается в омлет? Если я не буду действовать, то ты не протянешь долго, чтобы выполнить это задние.

Хотя это раздражало, но было правдой.

— Значит, только когда это будет необходимо, — в конце концов сказала я. — И только после того, как спросишь меня.

Он хмуро посмотрел на меня.

— Я всегда спрашиваю.

— Теперь, когда вы закончили свой спор, мы можем поговорить о стратегиях? — спросил Паскаль. — Исходя из того, что мы пережили сегодня ночью, я предполагаю, что могут случиться две разные вещи, когда ты попытаешься получить доступ к объединённым Линиям — ко всем четырём, как требует пророчество. Первое это то, что ты можешь увеличить объём уже существующих Линий и создать новые, чтобы распределить давление, нечто вроде того, как ты во время Разрушительного потока вошла в магию.

— Разве это не опасно? — спросила я.

— Конечно опасно. В последний раз ты выжила, потому что не использовала магию. По крайне мере не очень много, — сказал он со знающей улыбкой. — Тебе удалось немного придержать.

— Евангелина.

Люк выругался.

Синя-белая Линия из магии, которая с кончиков моих пальцев полетела прямо в её сердце.

— И всё случилось только из-за этого? Потому что я использовала немного магии? Не то, чтобы я сотворила заклинание — я только его направила.

— Ты создала связь между собой и магией. Теперь ты должна использовать эту связь, чтобы создать новые Линии и направить в них магию.

— А что, если я не смогу?

Я потерпела неудачу сегодня ночью, когда использовала только одну Линию. Это не обещало ничего хорошего для работы над всеми четырьмя, независимо от того, что там приписывает пророчество.

— Ты видела, что случилось с Констанцией. Такая же перегрузка будет угрожать любой Дуге на планете, и только самые сильные смогут противостоять.

Все Плоские, находящиеся по близости, тоже погибнут, но о них Паскаль и другие Дуги даже не думали.

— А какой другой вариант?

Он долго на меня смотрел, прежде чем ответить:

— Ты могла бы снова проникнуть в источник грубой магии. И в этот раз остаться там.

— Как тогда, — пробормотала я, будто вернувшись во время Разрушительного потока, ощущению премудрости и мира, которое испытала, когда была поймана в кружащемся тумане из грубой магии. К тому времени все эти знания и могущество соблазнили меня. Я рассматривала возможность остаться там, но Люк вырвал меня назад. Слова Паскаля имели на меня тот же эффект.

— На всегда?

— Да. Ты была бы там в ловушке, но в то же время могла бы впредь направлять поток и скорость магии, обеспечивать сохранность Линий и снова вернуть нашему миру нормальное состояние.

Люк отвернулся с огорчённым выражением лица.