Стразы

- Мне нужно прилечь.- говорю дрожащим голосом, стараясь не разрыдаться. Никто меня не задерживает. Не идет за мной. Я двигаюсь по знакомому коридору, и точно знаю конечную цель моего путешествия. В кабинете Алекса все так, как и было, когда я была тут в последний раз, за исключением моей фотографии в золотой рамке, стоящей на огромном палиссандровом столе. Интересно, откуда она у него. Я не помню. Чтобы мы фотографировались. На снимке я улыбаюсь, и мне вдруг кажется, что эта фотография из прошлого. Тогда, когда я еще была свободна от памяти.

Провжу пальцами по рельефной окантовке, вдыхая запах моего хозяина, пропитавший каждый миллиметр пространства.

В этот раз я не позволю Арсеньеву победить. Отдергиваю руку от моего изображения. Я знаю, что она следует какому то своему плану, как и всегда. Что будет. Если самая важная его часть исчезнет? Я не знаю, но надеюсь, что Женька просто оставит свою жертву, переключившись на мои поиски. Так и будет. Слишком хорошо я знаю своего мужа.

Сейф я нахожу сразу. Видела его, когда помогала Алексу с документами. Руки трясутся, когда я ввожу код, очень надеясь, что он такой же, как и код доступа в комнату с диско – шаром. Из груди рвется хрип, когда дверца сейфа с тихим щелчком открывается. Алекс не боится никого в своем доме, потому и не заморачивался особо с шифром замка. Я рассмаоиваю лежащие на полках сейфа пачки денег, футляры с оружием, какие то документы и безделушки. Явно принадлежащие разным женщинам. Они дешевые и у меня возникает странное чувство брезгливости при их виде.

Деньги, которые полагаются мне по контракту, складываю в сумку, которая так и болтается у меня на плече. Их должно хватить, даже с учетом того, что я перечислю часть из них девочке, пострадавшей от рук Евгения, как я и обещела. Ее адрес, написанный на салфетке до сих пор лежит в отделении моего кошелька. Последняя пачка банкнот слишком глубоко. Я тянусь за ней. И нащупываю спрятанную в самом дальнем углу сейфа толстую книгу. Точнее, это скорее фотоальбом с полями для заметок.

На первой странице фото женщины. У нее его глаза, тот же тонкий нос. И я чувствую слезы, подступающте к горлу. Вытаскиваю фото из прозрачного кармашка. Оно единственное, что осталось у Алекса от его матери. За ним сложенный в четверо тетрадный лист. На котором корявым почерком написано:

Я люблю тебя так, что наверное умру. Ты не вернешься никогда, и мне так больно. Ты не увидишь, как я вырасту. Обещай, что будешь присматривать за мной со своего облака. Я вырасту и построю свой дом. В нем никогда не будет холодно. И будет много еды. Я люблю тебя, мама.

Слезы катятся по моим щекам. Мне хочется позвонить Беркуту, рассказать ему о нашем ребенке. Сказать о моей любви. О том, что я такое. Он сильный, он все сможет исправить. Перлистываю страницу, в надежде заглянуть в душу моего хозяина и замираю на месте.

Зверушка Лина.

На фото грязная женщина. Она даже мила, если бы не это порочное выражение на хорошеньком личике.Волосы свисают грязной паклей. Глаза без зрачков – девушка наркоманка. На втором фото она в шикарном платье, скалит в объектив отбеленные зубы. Но хищное выражение так и осталось. Его не смыть никакими средствами, не замазать косметикой.

Последнее фото – Лина связана, из ее глаз текут слезы. Узнаю сиденье автомобиля, на котором лежит несчастная. Мне становится страшно, еогда я читаю последнюю строчку.

Лины нет больше.

Под надписью дата.

Зверушка Анна.

Все то же самое. Снимки, последняя дата, надпись.

Судорожно листаю Альбом, пытаясь осмыслить увиденное. Мое имя двадцать первре в списке. Там пока нет даты, а я все еще есть. И есть надпись, подготовленная заранее.

Эммы нет больше.

Да, он прав. Меня больше нет. Какая же я дура, что поверила, что со мной все иначе. Я такая же, как и все эти отбросы, подобранные на улице безжалостным зверем.

Все возвращается. Я сижу на полу, обнимая живот и боюсь мужчину – монстра.

Контракт который я подписала – оказался контрактом на убийство. Какая ирония. Сначала запудрить мозги нищей шлюхе, а потом просто ее убить. До такого не додумался бы даже Арсеньев.

Нет, я не позволю истории повториться. Мой ребенок будет жить, так же как и я. Беру с полки еще две пачки денег. Альбом кидаю в недра сейфа, подавив желание бежать в ванную и мыть руги пока не сдеру кожу.

Прощай навсегда, Алекс. В этот раз будет так, как решила я. А я решила жить.

Глава 33

ОН

- Она не смогла уйти, хозяин. Я перехватил вашу зверушку на автовозале,- голос Лиса бесстрастен, а у меня в душе пируют демоны, празднуя мое поражение Но сейф обнесла. Вы слишком доверчивы, господин Беркут.

- Что ты с ней сделал? – спрашивая, стараясь не выдать боли. Если она влезла в сейф, значит прочла тетрадь, которцю я так и не уничтожил. Я хотел сделать это, потому что больше не хочу никого, кроме моей Китти. Я больше не хочу лечить зверушек.

- Запер до нашего возвращения, Алекс. За ней присмотрят мои ребята. Я выезжаю прямо сейчас.