Стразы

- Да пошел ты,- шипит нахалка, поднимаясь с пола, и толкая меня плечом, идет к двери, но я хватаю ее за тонкое запястье. Своевольная тварь, но такая притягательная.

Вкусная. Жалкая, изуродованная девка, такая вкусная, что я не сдержавшись провожу языком по ее коже. Скольжу губами от маленького ушка по шее. Она тонко вскрикивает, когда мои зубы впиваются в ее плоть. Чувствую привкус крови из маленькой ранки возле ключицы. Член моментально встает. Я хочу эту тварь. Хочу бросить ее на пол и трахать до звезд в глазах. Но нет. Не сейчас. Это слишком просто. Я хочу видеть ее боль, хочу наиграться вдоволь с этой вещью.

Ее глаза блестят, как идиотские стразы в свете дискошара. Гребаные камни, преследующие меня всю жизнь.

- Я буду играть с тобой, Китти,- мурлычу, наблюдая, как кожа Эммы покрывается мурашками.- Ведь именно для этого я тебя купил. Но не здесь. Тут нет условий.

- Я же чистая, почему ты просто не трахнешь меня, - умоляюще хнычет зверушка. Она течет, я чувствую ее запах. Задираю дурацкую толстовку, и впиваюсь губами в розовый сосок. Стон, с губ моей маленькой птички срывается мученический стон. – Прошу. Умоляю. Ты же для этого платил хренову прорву денег. Снял меня, как проститутку, так позволь мне выполнить мое предназначение.

- У меня другие планы. Хотя, твой рот я хочу прямо сейчас. Хочу, чтобы ты сосала мой член, как тем ублюдкам. Твоим дружкам с улицы. Ты же это делала, детка?

- Ты, гребаный извращенец,-шипит Китти, пытаясь вырваться. В ее глазах блестят слезы.

- На колени,- приказываю, чувствуя жалость. Твою ж мать, так не должно быть. Она платная блядь. Я не должен испытывать таких эмоций. Китти подчиняется. Послушно опадает на пол. Я запускаю пальцы в ее волосы, рассыпавшиеся по плечам и насаживаю ее рот на свой член до основания. Девка вырывается, бьется в захвате рук, но я не позволяю отстраниться, пока не слышу хрипа. Китти задыхается, и я ослабляю хватку. Она скользит языком по стволу, и я чувствую, что теряю контроль. Куолка не чувствет, что наказана, ей нравится, она получает удовольствие. Ярость, вот что я чувствую. Ярость и освобождение, которое выстреливает в горло зверушки толчками, заставляя ее давиться моей спермой.

- Ты самый адский страз,- шепчу я, замерев в ее глотке, - Я страшно зол на тебя. Но так же и хочу, до одури. Ты испытаешь такую боль, как ни одна твоя предшественница. Обещаю

Китти молчит. Лежит на полу у моих ног, как сломанная кукла, уставившись в потолок. Сука, я уже не рад, что подписал с ней контракт. Эта тварь делает меня другим, и меня это пугает.

- Какой у тебя размер обуви? – спрашиваю я, застегивая ширинку. Надо как то отвлечься.

- Зачем тебе это? – вдруг зло ухмыляется Эмма,- хочешь знать, какой туфлей я пну по твоей извращенной заднице, ублюдок?

- Привыкай детка,- ухмыляюсь я. Мне не нравится, когда зверушки показывают зубки, но игра с этой малышкой другая.

- Я хочу разорвать контракт,- зло говорит Эмма, разбивая мой мир на миллиард осколков.

- Вряд ли у тебя это получится,- скалюсь, глядя в ее лицо,- ты не читала документ? Зря. Надо всегда знать, что подписываешь.

Глава 7

ОНА

Я не могу разорвать контракт. Алекс прав, я глупая маленькая птичка, попавшая в умело расставленную ловушку. В договоре, жгущем пальцы, написано, что в случае расторжения я должна выплатить неустойку. Треть оговоренной суммы. Смешно, взять то с меня все равно нечего. Разве что мою дурацкую, никому не нужную жизнь. И что – то мне подсказывает, что именно эту цену я и заплачу к концу четырехмесячного срока. Он ушел вчера. Просто оставил меня одну, и мне сразу стало трудно дышать. Страшно. Я поняла. Я боюсь оставаться одна. Без него. И это предел моей ненормальности. Я схожу с ума.

Утро тяжело пробивается между портьер тусклым, каким то серым светом. Я смогла задремать только под утро, и теперь голова гудит, как корабельная рында. Во рту сухо.

-Эмма, через час вы должны быть готовы,- Лис стоит напороге. Открыл дверь, так и не дождавшись, когда я дам ему разрешение войти. На его стук я не ответила. – Хозяин велел собрать вас.

- Я сама,- усмехаюсь я. Сборы будут недолги. Вещей у меня нет. Бреду в ванную, не обращая внимания на здоровяка мнущегося в дверях. С недавних пор я страшно люблю воду. Она была непозволительной роскошью на улице, не считая редких походов в общественную баню. Мы не умеем ценить мелочей, когда имеем что – то. Но стоит потерять, начинаешь чувствовать, что мытье в ванной-это настоящая роскошь. Алекса нет. Тихо. Я зачесываю еще мокрые волосы в высокий хвост, надеваю джинсы и свитер, которые нахожу на кровати. Кто – то, заботливо разложил одежду на моем ложе пока я принимала душ. Наверное нукер моего мучителя. Размер подходит. Вещи садятся, как влитые. Смотрю в зеркало и чувствую поднимающуюся тошноту. Это я. Та – прежняя. Именно такие вещи я носила. Хочется выдрать глаза, лишь бы не видеть, не вспоминать. Слезы обжигают щеки.

- Ты опоздала,- я вздрагиваю, не оборачиваюсь. Чувствую взгляд хозяина, скользящий по мне, изучающий. В его голосе сегодня нет злобы.