Стрекот

За стеной хлопнула дверь — кто-то вышел из дома. Семейство Сивцовых казалось Перовой странным и пугающим, и, поразмыслив немного, она решила, что нет смысла торчать в сарае, пока снаружи происходит что-то непонятное и потенциально опасное для них с Комариным.

Стараясь не шуметь, Перова спустилась с сундука и подошла к двери. Медленно приоткрыла ее и, высунув голову в образовавшуюся щель, выглянула наружу, разглядывая территорию заимки. В свете луны остовы полуразрушенных изб казались почерневшими от древности руинами, навеки застывшими в серебристой дымке.

Двор был пуст, и невнятное бормотание Сивцовых раздавалось теперь откуда-то сзади, из-за дома. Собравшись с духом, Перова выскользнула из пристройки. Она обогнула избу и, спрятавшись за дровницей, осторожно вытянула голову.

Перед ней открылось широкое пространство позади дома — это была заросшая высокой травой поляна, на краю которой скособочился приземистый домишко. Возле него замерли Петр, Ульяна и Зоя — Перова без труда различила их силуэты в холодном сиянии луны. Отшельники держались за руки, воздев головы к звездному небу. Петр что-то исступленно бубнил, и до Перовой доносились обрывки странных, пугающих фраз:

— …Матушка родимая, нас защити… Силы дай со стрекотом справиться… Мише родному путь покажи… Упаси нас от стрекота, как спасала все годы…

Ульяна и Зоя, не отрывая глаз от сиявшего ртутным светом неба, повторяли за Петром, и речь их — невнятная, лихорадочная, фанатичная — напоминала молитву безумцев. Перова почувствовала, как напряглись ее мышцы — согнувшись, она вцепилась одной рукой в край дровницы, не в силах отвести взгляд от странного действа на поляне.

Закончив невменяемое бормотание, Сивцовы разомкнули руки, а затем друг за другом — первым пошел Петр, потом Ульяна и Зоя — скрылись в покосившемся доме на краю заимки. Перова шумно вздохнула. Она так долго простояла, замерев дыхание, что от холодного воздуха, наполнившего легкие, закружилась голова.

Увиденное не укладывалось в сознании. Кому молились Сивцовы? От кого просили их защитить? Кто живет во втором доме? Мысли толкались, опережая одна другую, и Перовой не терпелось вернуться к Комарину, чтобы обо всем ему рассказать. Она опасалась подойти поближе к дому, чтобы подслушать или подсмотреть происходящее внутри, и была права: спустя мгновение Сивцовы выбрались на поляну. Понурив головы, они направились к своей избе, и Перова спешно покинула место засады.

Она влетела в сарай к сопящему во сне Комарину и, закрыв дверь, прислушалась сквозь шум дыхания и грохот сердца в груди. Со стороны избы доносились приглушенные голоса Сивцовых: отшельники возвращались к себе домой.

* * *

Перова так и не смогла уснуть до самого утра, напряженно прислушиваясь к малейшим шорохам за дверью. В руке она сжимала кочергу, вытащенную из груды хлама в углу, — на тот случай, если Сивцовы вдруг ворвутся в пристройку.

Когда проснулся Комарин, Перова включила фонарик и осмотрела его ногу. Выглядела она скверно: голень еще больше распухла, кожа вокруг раны приобрела пунцовый оттенок и казалась горячей на ощупь.

— Дело дрянь? — скривился от боли Комарин, когда Перова обрабатывала рану йодом.

— Возможно, это еще не самое плохое, — тихо ответила она, перематывая ногу свежим бинтом.

Перова рассказала Комарину о ночном происшествии. Он слушал, не перебивая — лишь в бледном утреннем свете, лившемся сквозь щели в досках, испуганно блестели его глаза. Когда Перова закончила, Комарин сдавленно проговорил:

— Нам нужно убираться отсюда.

— В таком состоянии ты не пройдешь и шагу, — потерев лоб, устало проговорила Перова. — У тебя лихорадка, и нужно дождаться, когда спадет воспаление.

— Думаете, Миша не приведет Бурова?

— Надеюсь, что приведет, но после увиденного ночью у меня большие сомнения в адекватности Сивцовых.

— Наверное, у них поехала крыша из-за долгой изоляции от мира. — Комарин попытался сесть на сундуке, но тут же замер, скорчившись от боли. — Петр сказал, что в этой заимке раньше жили староверы. Что, если Сивцовы переняли их обряды?

Перова покачала головой:

— Я мало что знаю о староверах, но ночные молитвы Сивцовых скорее напоминали пародию на обряд. Все было как-то слишком вычурно и… немного по-детски, что ли? Они молились матушке родимой, просили у нее помощи.

— Может, это их мать? Судя по возрасту Сивцовых, они могут приходиться друг другу братьями и сестрами, — рассуждал Комарин. — Петр — самый старший. Ульяна лет на пять его моложе. Затем идет Миша — ему около тридцати. И самая мелкая — Зоя.

Перова задумчиво кивнула, размышляя вслух:

— Возможно, мать Сивцовых находится во втором доме, и по какой-то причине ей требуется помощь — слово на берегу могла написать она. Либо же кто-то другой. В любом случае, прежде чем мы отсюда уйдем, нужно выяснить, кто скрывается в доме на краю заимки. Если Миша не приведет сюда Бурова…

Закончить мысль Перова не успела: со двора донеслись звуки — скрип двери, топот ног и приглушенные голоса.

— Они проснулись, — прошептал Комарин.