Стрекоза для покойника (СИ)

- Все? – Арефьев пристально посмотрел на Гаранина. – Поговорили, можем ехать?

- Поговорили, можем ехать, - согласился тот и взял Луку за руку.

***

Капитан привел их в разделенное на зарешеченные камеры пустующее помещение в подвале Управления. И любезно улыбаясь, пояснил:

- Я вас разлучу, для вашей же безопасности!

Лука не успела опомниться, как дюжие конвоиры втолкнули ее в одну камеру, а Яра – в соседнюю. Теперь она его не видела, поскольку камеры разделяла бетонная стена.

- Нас с тобой он тоже подозревает, - раздался голос Гаранина, когда и капитан, и конвоиры ушли.

Лука ощутила, что еще немного, и ее накроет паника.

- Ты думаешь?

- Он подозревает любого из оставшихся в живых из списка, но он ошибается.

- Откуда ты знаешь?

- Среди указанных там нет ведьмаков, кроме меня, - помолчав, ответил Яр. – А тот, за кем я погнался сегодня – ведьмак!

- Ты его видел?

- Он был под действием зелий… Слишком быстро двигался. Но здоровый, гад! Тяжеловес… Как мой отец или Макс… был.

Наступившая тишина подавляла. Пугала до дрожи в коленях. Казалось, Гаранин сгинул в этой тишине навсегда, шагнул куда-то – и пропал.

- Они дружили, Макс и твой отец? – торопливо спросила Лука, не желая доверять тишине.

- Они были напарниками, - слышно было, что Яр подавил вздох, - Кроме того, Макс был свидетелем на свадьбе у родителей.

- А… Как же так получилось? – искренне удивилась девушка.

- Макс как-то сказал, что ждал ее всю жизнь и дождался, - ответил Гаранин, и в его голосе Луке почудилась грустная улыбка. – Мама с ним снова начала смеяться… Давай не будем об этом?

- Давай… - покорно согласилась девушка и отошла от решетки.

Села на койку, накрытую матрасом и тонким одеялом. Семья – это мир. И когда он погибает – больно всем, кто в нем обитал. Раньше она этого не понимала, ей просто было все равно – семья-то была. Разве ценишь то, что имеешь? Разве бережешь краюху, когда хлеба много?

Тишина по-прежнему давила. Горожанке, привычной к постоянному «белому шуму» окружающего мира, она казалась враждебной, затаившейся, замышляющей зло.

- Яр… - жалобно позвала она. – Ты здесь?

- Здесь, - тут же откликнулся он, – не бойся, я рядом.

- Когда ты рядом, я ничего не боюсь, - сказала Лука, стараясь не заплакать, - а сейчас ты там, за стеной! И здесь больше никого нет…

Сказала – и замолчала испуганно. В отсеке кто-то был: невидимый, смертоносный, находящийся в поиске.

- Лука… - голос Гаранина звучал излишне спокойно. – Здесь нежить, я чувствую…

- Мне страшно…

- Не бойся. Подумай, что тебя может защитить?

- Но…

- Думай!

Яр понизил голос и умудрился рявкнуть шепотом. А Лука, метнувшись к решетке, ощутила, как по вискам заструился холодный пот.

Да, она была здесь – тень, похожая на осколок тьмы. Медленно плыла вдоль коридора, кутаясь в лохмотья и посверкивая из их глубины красными злыми огнями. Призрачное одеяние вихрилось, словно черный снег, и Луке сразу стало понятно, как будто она давно это знала – стоит одному из этих лохмотьев-щупальцев коснуться ее, и в эпикризе о гражданке Лукерье Павловне Должиковой запишут либо инфаркт, либо инсульт… Как у Эммы Висенте!

Девушка растерянно оглянулась. Чем защититься от того, что по логике вещей может проходить сквозь стены, просачиваться в любую щель?

И в этот момент раздался щелчок электронного замка коридорной двери.

Нежить метнулась куда-то вбок, мелькнула тенью на краю сознания… Такой знакомой тенью!

- Яр… - дрожащим голосом позвала Лука.

- Тихо, все потом! – мгновенно ответил тот.

В помещение вошел капитан Арефьев, подозрительно поводил носом, еще более подозрительно посмотрел на заключенных.

- К вам посетитель. Пять минут!

И уселся на стульчик у стены.

- Ну как вы тут? – Димыч зашел, преувеличенно бодро улыбаясь. – Лука, что с тобой? Бледная, как смерть…

Он посмотрел на нее, на подошедшего к решетке Гаранина и судорожно сглотнул.

- Клаустрофобия, - пояснил ведьмак, - нам обоим плохо в замкнутом пространстве.

Лука, так и не перешедшая на обычное зрение, углядела молниеносный бросок его руки из-за решетки. Флакончик темного стекла исчез в кармане его куртки…

- Ну… - Димыч нерешительно оглянулся на Арефьева. – Может, капитан и прав. Здесь вы в безопасности!

- А ты? – уточнил Гаранин.

- А я машину прямо за углом оставил, у помойки, - зачем-то уточнил Димыч. – Сейчас поеду домой и будут там сидеть, не высовывая носа!

- И это правильно! – негромко заметил Мефодий.

- Я нашим скажу, чтобы не волновались, - продолжил Хотьков, - и Анфисе Павловне позвоню.

- Только ей не говори, что я в тюряге! – испугалась Лука.

- Не скажу, - улыбнулся Димыч, - скажу, что ты с Яром.

- Время, - сообщил Арефьев. – По-хорошему, гражданин Хотьков, надо бы и вас того… в камеру! Для безопасности!

- Ну, если надо – сажайте! – обреченно вздохнул Димыч. – Но я обещаю, что из дома носа не высуну, пока все не разрешится, и буду держать вас в курсе, если что.

Мефодий пожал плечами. Кажется, он бесконечно устал от всего происходящего, и ему стало уже все равно.

- Как знаете. Пройдемте.

Димыч вышел, кинув напоследок взгляд через плечо на Гаранина.