Стрекоза ее детства

Он протянул Фио букет, который прятал за спиной; несколько лепестков упали на пол. Выбирая цветы, он сознательно отказался от красных, поскольку красный — это цвет страсти, а он никак не хотел, чтобы его заподозрили в чем-то подобном. Ведь он так обаятелен и знаменит, что устоять перед ним просто невозможно. Но хотя все считали его дон жуаном, на самом деле никаким дон жуаном он не был: у него был красивый роман с подругой детства, но он предпочел бы умереть, нежели в этом признаться. Он во всем стремился к элегантности, как в одежде, так и в своих суждениях, а потому заботился, чтобы его взгляды соответствовали его прическе и гармонировали с цветом рубашки. Моногамия могла сойти за дурной вкус. Он частенько рассуждал о сексе в своих обзорах, и многие считали его специалистом по этому вопросу. Он и рад был оказаться специалистом в какой-нибудь другой области, но секс теперь в моде, и это не его вина; о наркотиках — другой пикантной теме дня — он запретил себе говорить после смерти одного из своих друзей от передозировки. Его репутацию заметно укрепили проводимые им оргии милосердия, концепцию которых он придумал сам. Прибыль, получаемая от проведения вечеринок за счет реализации презервативов, алкоголя, фаллоимитаторов и прочей утвари, шла на благотворительные цели. Последняя оргия милосердия позволила собрать средства на строительство больницы в Афганистане и отправить туда многие тонны книг и продовольствия. Благодаря нескольким децилитрам спермы и морю оргазмов бедняги из далекой страны смогут наконец нормально питаться, получать медицинскую помощь и учиться читать.

В отношении Фио Регаль он должен был выполнить миссию, возложенную на него Амброзом Аберкомбри. И если девушка вдруг влюбится в него, это лишь все усложнит. Разговаривая с ней, он не раз упоминал о своей невесте, желая избежать всяческой двусмысленности.

— Спасибо. Сожалею, но у меня нет подарка…

— Знакомство с вами самый большой для меня подарок.

На самом деле так оно и было, но Шарль Фольке вдруг заметил, что, пожалуй, ляпнул лишнее. Ведь даже если она больше, чем кто-либо заслуживает комплиментов и лестных слов, он не должен утомлять ее своими восторгами. В первую очередь, он должен думать о возложенной на него миссии. Он станет для Фио человеком, на которого она сможет положиться, который всегда будет сохранять трезвость мысли и присутствие духа. Одним словом, настоящим профессионалом. Профессионалом, на дружескую поддержку которого она всегда сможет рассчитывать. Ведь на нее будут оказывать такое давление. Он должен заслонить ее, стать для нее опорой, не позволить обстоятельствам сломить ее. Бесстрастность сблизит его с юной художницей, сделает их вроде как на равных. К тому же как душеприказчик Амброза Аберкомбри он выполняет последнюю волю умершего. А значит, выступает не просто как Шарль Фольке.

— Можно отснять и сделать выставку, — Шарль Фольке кивнул на горы окурков, — или же видеоролик… В этом что-то есть.

— Это моя соседка. Она сама ненавидит убираться, но и мысль о том, чтобы кому-то платить, ей невыносима.

— Я мог бы с ней познакомиться?

— Если хотите, но, боюсь, вас она тоже возненавидит. Не принимайте близко к сердцу — Зора ненавидит всех подряд.

— Так это ее имя я видел внизу, у входа? Зора Марпрелат, манекенщица?

— Только не говорите ей о моде. Это может плохо кончиться.

— А на каком этаже она живет?

— На всех.

Фио пригласила молодого человека войти. Шарль Фольке хотя и не подавал виду, но был потрясен. Нет, не в дневнике он напишет про Фио Регаль, он посвятит ей отдельную книгу, которую озаглавит «Жизнь Фио Регаль, написанная другим»с намеком на автобиографию Челлини [11]— одну из его любимых книг. Он уже не сомневался, что впереди его ожидают самые неожиданные сюрпризы.