Стрекоза и Муравей

— Начнём с Ксении, — решила Лиля. — Не потому, что я её подозреваю, просто обидно, — зачем она сразу меня обвинила? Сегодня у неё точно что-то намечается, я слышала, как она с салоном красоты сразу после работы договаривалась.

Юра самодовольно улыбнулся — приятно узнать, что Ксения столь серьёзно подходит к обычной совместной прогулке.

— Сегодня не надо, — сказал он. — Думаю, точнее почти уверен, что она не при делах — ей утечка информации более чем невыгодна. Угроза карьере, да и вообще занимаемой должности.

— Тогда точно надо её проверить, — не согласилась Лиля. — У неё, получается, самое хорошее алиби и она это понимает. То есть может пакостить фирме практически безнаказанно. Ну, Ксюшечка, будет тебе сегодня почётный конвой! — злорадно пообещала Лиля.

— Лиля! Я не могу запретить тебе следить за Ксенией, но не сегодня, — настоятельно посоветовал Юра.

— Что ты вдруг её защищаешь? Можно подумать, ты знаешь, чем она будет заниматься сегодня вечером!

— Допустим, знаю, но тебя это не касается.

— Ах так? Тогда и я тебе больше ничего никогда не расскажу. Найду того, кто помогает конкурентам, но тебе не сообщу, вот!

— Я уже говорил, что ты ведёшь себя, как избалованный ребёнок? — вздохнул Юра.

— Говорил и не раз, — Лиля обиженно надула пухлые губы.

Красивые у неё губы, пухлые, идеально очерченные. Серые кудряшки выгодно подчёркивают правильный овал лица и, подрагивая от каждого движения, демонстрируют маленькую аккуратную мочку уха с блестящей зелёной серёжкой.

— Между прочим, я к тебе пришла не разрешения просить, я совсем по другому вопросу, — сообщила Лиля.

— Не понял. Предлагаешь принять участие в слежке? Что конкретно ты от меня хочешь?

— Денег, конечно, — бесхитростно сообщила Лиля.

Денег? Лиля хочет, чтобы он платил ей на слежку за коллегами? Неужели он так плохо разбирается в людях? Настолько плохо, что не заметил расчёта и мелочной меркантильности в этой, хоть и взбалмошной, но милой и непосредственной девушке?

Юре случалось разочаровываться в людях, иногда это оставалось в душе печальным сожалением, иногда, как в случае с Дашей, разъедающей душу обидой. Но сейчас он вдруг почувствовал острое разочарование, словно ему разрешили заглянуть в запретную комнату, а там не оказалось ничего, кроме пыли и старой, поеденной жучком, рухляди. Словно из весенней тучи, вместо ожидаемого тёплого, свежего, прозрачного, как роса сверкающего дождя вдруг полилась на землю грязная вода.

— За что конкретно? — уточнил Юра.

Лиля не успела ответить — в кабинет влетела секретарша.

— Юрий Александрович! — она заметила Лилю и грозно нахмурила брови. — Лукошкина, ты как сюда попала?

— Через дверь, — беззаботно сообщила та.

Секретарша, думая, что Юра не видит, показала Лиле кулак.

— Юрий Александрович, у «КомСервиса» проблема с банком, бухгалтерия без вас не может решение принять. Сами пройдёте или сюда вызвать?

— Разумеется, я подойду.

Юра быстро последовал за секретаршей, оставив Лилю в кабинета. Сама пришла, сама и уйдёт, не заблудится.

Глава 29

Ксения не опоздала ни на минуту. Они зашли в маленькое уютное кафе, поужинали — Ксения хотела было отказаться, но Юра вежливо настоял. Он был голоден, не ужинать же одному. Потом отправились в парк. Как и ожидалось, аттракционы были закрыты, зато в парке почти не осталось посетителей, можно было свободно гулять по выложенным плиткой широким аллеям, сидеть на деревянных, с высокими спинками лавках, наслаждаться свежим воздухом и тишиной.

Высокие фонари с круглыми, как огромные апельсины, плафонами освещали парк тёплым жёлтым светом. Свет отражался на дрожащих осиновых листьях, мягко обволакивал дорожки и гипсовые скульптуры. Рябины, высокие, с толстыми стволами, чуть покачивали на ветру кронами, их ягоды свет превращал в гроздья драгоценных камней.

Как много зависит от подачи: от времени года и освещения в парке, от того, каким тебя видят окружающие, в жизни. Кто-то умело выставляет себя дорогим редким камнем, хотя на деле просто кусок сухой глины. Кто-то скромно прячет свои таланты, зато освещает других, как апельсиновый фонарь в темноте.

Лиля

Лиля тихо, стараясь не производить лишних звуков, просунула за шиворот ладонь и вытащила из-за воротничка блузки сухой лист. Ещё зелёные пышные кусты надёжно укрыли их с Соней от Юры и Ксении, шелест листвы под ногами смешивался со звуками парка, но отсюда было совершенно не слышно, о чём разговаривает контролируемая парочка.

— Чего за ними следить, понятно же, что роман крутят, — прошептала ей на ухо Соня. — Поехали домой? Я есть хочу.