Стрела Габинчи

– Вот и я его так спросил, ваше сиятельство, а он сказал, что в этот раз никаких сомнений. Говорит, что и лейтенанты при нем, да на лошадях, и оба статные…

– Как называется гостиница? – спросил граф, давая появившемуся слуге возможность одеть себя.

– «Дубовый мост», ваше сиятельство. Это за пекарней Ломбата.

– Да знаю я… Нужно позвать Соммерсета.

– Он уже ждет в вашем кабинете, ваше сиятельство.

– Ох, служба наша нелегкая… – простонал граф, вставая на ноги. Затем застегнул пуговицы мундира и шагнул в распахнутую секретарем дверь.

В его кабинете, как всегда, было тепло, за этим круглосуточно следили два истопника. Тем не менее граф поежился, секретарь тотчас накинул ему на плечи шерстяной плащ.

У двери нетерпеливо переминался капитан Соммерсет.

– Ваше сиятельство, я готов отправляться немедленно!

– Похвально, капитан, учитывая, что вы весь в перевязках, – заметил граф, садясь в кресло. – Складывается впечатление, что на вас живого места не осталось.

– Пустяки, ваше сиятельство, я накину плащ, и ничего не будет видно, а шляпу возьму побольше, тогда и перевязка на голове незаметной станет.

– Что собираетесь делать, снова устроите великую баталию?

– Нет, ваше сиятельство, мы пойдем малыми силами и сыграем роль пьяных посетителей. Ну а баталия только в крайнем случае.

– Да уж постарайтесь. У нас уже людей не осталось, все в лазарете. Ступайте, я жду от вас победных реляций.

– Приложу все силы, ваше сиятельство! – гаркнул капитан и выскочил за дверь.

Граф помолчал, барабаня пальцами по столу. Затем посмотрел на жаровню – она все так же пылала углями, а истопник подсыпал все новые.

– Ты вот что, Литхорн…

– Слушаю, ваше сиятельство, – подался вперед секретарь.

– Возьми у казначея три золотых талера… Или нет, бери все пять, в этом деле мелочиться не стоит. И вели курьеру отнести деньги хозяину гостиницы, которую мы разорили. Чтобы ему на ремонт хватило и еще лишка была, за беспокойство.

– Да он и так слова поперек не скажет, ваше сиятельство, стоит ли тратиться?

– Стоит, Литхорн, еще как стоит. Нельзя, чтобы количество наших неприятелей здесь росло, они и так наполовину альбионцы.

– Слушаюсь, ваше сиятельство.

Секретарь вышел за дверь, а его сиятельство заметил у опочивальни слугу и махнул ему:

– Поди сюда…

Тот скоро подошел.

– Поставь к стене кресло и два стула. Пока нужды во мне нет, подремлю хотя бы так…

Лакей переставил кресло и придвинул к нему два стула так, чтобы получилось что-то вроде кушетки.

– Хорошо, – сказал граф, устраиваясь и накрываясь плащом. – И сапоги сними, а то ноги отекут. Со сна всегда так бывает, я знаю…

99

Устроившись почти по-походному, его сиятельство моментально уснул, но спустя полчаса вдруг проснулся и стал думать, не послать ли за мессиром Гальяно, дело-то нешуточное. Однако решил, что поздно, наверняка капитан уже что-то предпринял, а раз нет сообщений, значит, пока не ясно, успех или снова баталия.

«Тут уж ничего не поделаешь, ждать нужно», – подумал граф и снова уснул.

В этот раз он проспал около часа, прежде чем снова был разбужен своим секретарем.

– Ваше сиятельство, прибыл капитан Соммерсет!

– Как, уже? – граф потянулся. – Он же ушел пять минут назад… Или мне показалось?

– Капитан ждет за дверью.

– Пусть заходит. И… помоги мне надеть сапоги.

Секретарь помог графу с сапогами и поспешил впустить капитана.

Заметив, как блестят его глаза, а по рассеченной скуле течет кровь, граф понял, что бой был, но на этот раз Соммерсету повезло больше.

– Ваше сиятельство, вот они, эти списки! – торжественно произнес капитан и, не дожидаясь разрешения, прошел к столу и положил перед графом несколько смятых пергаментов.

– Очень хорошо, капитан… Очень хорошо… – произнес граф и, стоя за столом, начал перебирать принесенные документы.

Секретарь метнулся к стене и перенес кресло.

– Садитесь, ваше сиятельство, так вам будет удобнее.

Стиглиц сел.

– М-да, как я и ожидал, все записи закрыты шифром. Вам удалось схватить их, капитан?

– Так точно, ваше сиятельство, всех троих! Живыми!

Голос капитана звенел от радости.

– Ну, рассказывайте, – разрешил Стиглиц, видя, что Соммерсета прямо распирает от желания немедленно поведать о своем подвиге.

– Мы прибыли туда впятером, ваше сиятельство, а еще три группы по четыре солдата я отправил к гостинице окружными путями. Я думал начать, когда все соберутся, но когда мы явились, оказалось, что человек из Вердена и его лейтенанты только что прошли в свой апартамент. Я узнал это у конюха, который принял их лошадей.

– И что же вы предприняли?

– Я приказал своим людям притвориться пьяными, ваше сиятельство. Мы орали и скандалили, ругались на приказчиков, требовали привести нам девиц! А потом побежали наверх и стали стучать во все двери подряд и оскорблять постояльцев. Видели бы вы, какой поднялся скандал!

– Могу себе представить, – кивнул Стиглиц.

– Постояльцы ругались в ответ, приказчики, которых набежало с полдюжины, грозили нам стражей! Потом я ударил одного из них по лицу, кто-то вцепился мне в руку, словом, началась потасовка, и я выбил спиной дверь в апартамент мятежников!