Стрела гламура

   – Что она имела в виду? – обернулся к нам озадаченный Колян. – Что это значит: «Добрый вечер после»? Что вечер у нее был добрый, но после него она чувствует себя неважно? Или что по-настоящему добрый вечер ожидается впоследствии?

   – Если не знаешь, что сказать, лучше помолчи, не морочь нам головы! – попросила я.

   Муж, однако, не стал молчать и тут же высказался еще, явно желая утешить расстроенную Ирку:

   – По крайней мере, на этот раз Катерина шла по коридору с открытыми глазами!

   – Видимо, с семинаром по кожному зрению что-то не сложилось, – пробормотала я.

   – Она шла с открытыми глазами – это раз. И второе: она ничуть не прихрамывает! Печатает шаг, как кремлевский гвардеец! – обиженно заметила Ирка, загибая пальцы на руках. Не задействованные при счете пальцы она тоже завернула и получившимся кулаком погрозила закрытой двери Катькиной комнаты. – Похоже, мы были правы, негодяйка нас жестоко разыграла!

   – Ничего, лучше дружеский розыгрыш, чем настоящее несчастье! – примирительно сказала я. – Радуйся, что твоя подопечная не попала под машину, не поскользнулась на льду и не стала жертвой похищения с целью получения выкупа.

   – Да, в таком контексте ситуация выглядит поприятнее! – подумав немного, согласилась подруга.

   Она заметно повеселела и минут через десять попыталась подступиться к Катерине, засевшей в своей комнате, с ласковыми речами, но Катька в разговоры через дверь не вступала. Поерзав по щели у дверного косяка максимально развернутыми ушами, мы с Иркой уловили звуки рыданий, отчасти приглушенных подушкой. Ирка опять помрачнела и некоторое время настойчиво скреблась в дверь, пока не поняла, что это бесполезно.

   – Пусть девочка поплачет и успокоится, тогда и выяснишь, что с ней случилось, – посоветовала я.

   – Я бы предпочла обратную последовательность, – проворчала Ирка.

   Из этого можно было сделать вывод о том, что любопытство ее томит даже сильнее, чем беспокойство. Однако от Катькиной двери подруга отступилась и, чтобы занять себя чем-нибудь полезным и созидательным, отправилась в кухню готовить ужин. Это ее решение нами было единогласно одобрено, я даже помогла поварихе почистить овощи для рагу, а Колян, надев Моржикову стеклянную маску для подводного плавания, порезал лук.

   Часа через полтора мясное рагу заблагоухало на весь дом, приободрившаяся хозяйка и не страдающие от отсутствия аппетита гости сгруппировались в гостиной вокруг накрытого стола, но добровольная затворница Катерина дивными ароматами не пленилась и к ужину не вышла.

   Зато к вечерней трапезе поспели незваные гости.

   Об их прибытии нам также сообщил Масяня. Улучив момент, он стащил из вазочки на кухонном столе пригоршню твердых, как камешки, конфет «Грильяж в шоколаде» и унесся с неправедной добычей в свое укромное гнездышко на подоконнике. С четверть часа ребенка не было ни видно, ни слышно. Это было странно и внушало некоторые опасения, поэтому я пошла на поиски. Услышала доносящиеся из-за перекошенной занавески азартное чавканье и пугающий хруст, пошла на звук, и тут Масяня перестал глодать конфету и с большим чувством и дикцией, заметно ухудшенной защечной конфетой, напел:

Черный «бумер»,

черный «бумер» под окном катается!

   Памятуя о том, что малыш сегодня вечером уже имел успешный опыт работы впередсмотрящим, я торопливо сунулась в окно и увидела, что под ним действительно имеется незнакомый черный автомобиль. Правда, это был не «бумер», то есть не «БМВ», и в данный момент он не катался. Автомобиль неподвижно стоял перед закрытыми воротами, сверкая фарами и сигналя клаксоном.

   На призывное «пам-пам!» из кухни прибежала Ирка. Я сняла с подоконника самодеятельного артиста Масю, который от пения перешел к пляскам и в прыжке закрывал нам обзор, рискуя при этом сверзиться на пол. Подруга присмотрелась к лже-«бумеру», улыбнулась и обрадованно сказала:

   – Какое счастье! Это же Катькин родитель пожаловал, сам господин Курихин, это его черный джип!

   Иркина радость была заразительна. «Самого» господина Курихина мы вышли встречать почти в полном составе, за исключением одной лишь Катерины, продолжающей прятаться за закрытой дверью. Собрались в прихожей, на ковровой дорожке.

   – К нам приехал наш любимый Андрей Петрович дорогой! – с цыганской удалью распевал Колян, прихлопывая себя ладонями по коленкам.

   Мои родные и любимые сегодня весь день упражнялись в вокале.

   – Кто там? Кто там? – нетерпеливо подпрыгивая, возбужденно гомонил Масяня.

   Ирка помчалась открывать дорогому гостю дверь и по пути размашисто перекрестилась на репродукцию шишкинской картины с тремя медведями, висящую в проеме между двумя большими шкафами.

   – Слава тебе, господи! – воскликнула она. – Дождались! Теперь все образуется! Авось добрый папочка Курихин заберет от нас свою тронутую детку!

   Как только Андрей Петрович вошел в дом и открыл рот, стало ясно, что святая медвежья троица приняла Иркину горячую молитву благосклонно.

   – Добрый всем вечер, а вот и мы! – радостно возвестил отец блудной дочери. – Мы за Катюшей приехали!