Стрела на излете (СИ)

Полуэльф же казался не до конца ожившей статуей, холодной, бесстрастной, настолько потусторонней, что это пугало сильнее молний и проклятий. Подобное зло не укладывалось в голове, но достаточно было один раз заглянуть в эти глаза, чтобы больше не сомневаться - Арлану нет места среди живых. Но Салин не видел короля - тот потребовал, чтобы Корвин высадил его не заходя в поселок, в другой бухте, вечером, и сразу же исчез в лесу. Корвин простоял ночь на якоре, а с первыми же лучами солнца отправился за Тэйрин, радуясь, что избавился от проклятого груза:

- Не в хвосте дело! А в том, что маг он там, эльф или бог, все одно - нежить! И ничего ему среди людей делать. Я потому и согласился его сюда привезти, что назад не повезу. И у вас второго шанса не будет, эти земли отныне запретные.

Салин почесал макушку: вон оно как… без грузов с большой земли тяжеловато придется, первое время особенно. Да и половина парней в деревне еще неженаты, невест ждали весной, а теперь когда еще им жены подрастут… Но бежать? Снова лишиться дома из-за эльфов?! И он огрызнулся сердито:

- Нет уж, ваше сиятельство! Чтобы мы из-за какого-то эльфийского сына свои дома бросили да бежали? Не много ли ему чести? Вы эту землю сами нам подарили, взамен той, что эльфы сгубили, здесь мы и останемся. А если ваш куцехвостый сюда пожалует, найдем, чем встретить! - В глазах юноши взлетели отблески давнего пламени, пожравшего его родную деревню, и он уже спокойней добавил, - повстречался мне как-то один человек мудрый, сказал, что во имя умерших не убивать надо, а жить. Вот мы и живем, детей растим, землю пашем. У наших сыновей и дочерей их имена. Сбежать сейчас - все равно что на их могилы плюнуть!

Корвин понимал:

- Ну что ж. Ждать я не могу, мы и так попадем в самую непогоду. У вас есть время до вечера. Если кто решит - возьму на борт.

- А герцогиня как же? - Салин все собирался спросить повежливее, но слов не подобрал, и брякнул прямо в лоб:

- А герцогиня возвращается со мной, - не терпящим возражений тоном ответил герцог.

***

Тэйрин стояла перед ним, и смотрела через его плечо на океан: волны набегали на плотный мокрый песок и отбегали назад, не оставляя следа. Она молчала, он тоже молчал, внезапно растеряв все слова. В пути Корвин много раз представлял себе их разговор, перебирал фразы: вот я скажу, потом она ответит, потом снова я, потом она, и заканчивалось все каждый раз поцелуем, долгим, кружащим голову, таким, как в первый, безмятежный год их совместной жизни. И позабыв обо всем, спросил, как в омут с головой:

- Ты все еще любишь меня? - Не зная, что делать, если она скажет "нет", но больше не в силах выносить сомнения.

Она молчала, долго, так долго, что он уже перестал ждать и опустил голову, понимая, что сейчас прозвучат те самые слова, и будет невыносимо больно. Но лучше уж так, чем медленно отрывать себя от нее, сдирая кожу.

- Ты переплыл море, чтобы спросить?

- Да.

- Да.

- Да?

- Да. Я все еще люблю тебя. Я пыталась перестать, но убить любовь куда сложнее, чем человека. Достаточно одного удара, чтобы умереть, а любовь издыхает годами, мучается, болит, сбрасывает старую кожу, переливается в детей, но продолжает жить.

- Мы должны вернуться. Корабль не может ждать, а других не будет.

Она усмехнулась грустно:

- Я люблю тебя и поэтому не вернусь. Прости. Я хочу сохранить то, что еще осталось в моей памяти, а ты убиваешь эту любовь ежечасно, каждым словом и жестом.

Он мог бы напомнить ей, что их сыну нужен отец, рассказать о том, что произошло в столице, о проклятом короле, объяснить, почему эти земли отныне станут запретными, но вместо этого сам того не ожидая вдруг рассмеялся:

- Тогда я остаюсь здесь. Так даже лучше - ты не сможешь опять от меня убежать, разве что в лес, но там я тебя найду.

- Но ведь это последний корабль!

- Я не передумаю.

- А как же твои земли?

- Они не мои. Пускай вернутся к кому-нибудь из твоих кузенов.

- А наш сын?

Корвин махнул рукой в сторону леса:

- Ему земли хватит!

Тэйрин опустила голову ему на грудь, он прижал к себе женщину, зарылся носом в ее волосы, жадно вдыхая родной запах. У них все будет хорошо, если только… если только Проклятый не вернется из этого леса. Если же Аред воспрянет в Мощи своей… ну что же, сказки обычно так и заканчиваются: "…и умерли в один день". Он примет и это.

***

Они шли по лесу долго, продираясь сквозь бурелом. Ларион не смотрел под ноги, шел напролом, по сторонам он тоже не смотрел, что Мэлина несколько беспокоило - эту часть леса местные избегали, хотя толком и не знали, почему. Но чем дальше они углублялись в чащу, тем сильнее ныло в области затылка тупое предчувствие: нельзя, запретно, поверни назад! От предчувствия маг отмахнулся - и без того понятно, что ничего хорошего их не ждет, но настороженно осматривался, замыкая их маленький отряд.