Стрела на излете (СИ)

- Ваш слуга куда-то запропастился, вот герцог и приказал мне. А потом… - она смущенно опустила голову, без зеркала зная, что на щеках выступила алая краска смущения (блондинки легко краснеют), - я собралась уходить, но вы велели мне остаться.

- Я велел? - Лерик опустился на край кровати, не зная, что сказать. Все верно - он Хранитель, Высокий Советник, а она простая лютнистка, герцог бы не простил, оскорби она гостя отказом. Он ничем не лучше Варго, тот девицам даже не платил, просто говорил: "Подойди-ка сюда, крошка!" и усаживал на колени. До чего же мерзко… Да что там Варго, тот, хотя бы, шлюх пользовал! А он, Лерик, ничуть не лучше тех господ, что промокшими от пота перчатками хватали его за руку и шептали в ухо, брызгая слюной: "Пойдем со мной, мальчик, я тебя не обижу"

Он не хотел, не хотел вот так! Когда товарищи звали его в дом удовольствий, девицы зачастую расплачивались с мальчишками за мелкие услуги привычным им способом, сберегая монетки, Лерик всегда отказывался. В книгах, что он читал, воспевалась другая любовь между мужчиной и женщиной, чистая, прекрасная, без грязных простыней и липких губ. Такой любви он хотел для себя, но не мог признаться - понимал, что засмеют.

А Лиора накрыла его ладонь своей, узкой, прохладной, необыкновенно мягкой:

- Я бы ни за что не осталась, если бы сама не хотела, - и потолок, наконец, перестал кружиться над его головой.

12

Ноябрь в Суреме в этом году выдался солнечный, но ветреный. Деревья скреблись в окна голыми черными ветвями, отчаянно скрипели, сквозняк завывал в печных трубах. Садовники сжигали палую листву, торопясь успеть до начала дождей, и воздух в дворцовом парке пропах дымной горечью. А в кабинете министра государственного спокойствия пахло свежим карнэ и бумажной пылью.

Чанг внимательно рассматривал девушку, словно делая пометки в невидимой книге, и не спешил начать разговор. А Лиора чувствовала себя бабочкой на булавке. Она давно уже привыкла к мужскому интересу и умело им пользовалась, но министр возмутительным образом отличался от знакомых ей мужчин - в его взгляде не читалось и намека на вожделение. Первый раз за свою короткую, но насыщенную жизнь, Лиора встретила мужчину, который ее не хотел даже в мыслях. Девушка почувствовала себя совершенно беззащитной.

Наконец, Чанг заговорил:

- Теперь я понимаю Хранителя. Лерик - трепетный и пылкий юноша, ему в голову не пришло поинтересоваться вашим прошлым, перед тем, как заняться устройством вашего будущего.

Лиора улыбнулась:

- Я и не сомневалась, что вы восполните это упущение, - она старалась держаться уверенно, но понимала, что каждое ее слово в этом разговоре может стать последним.

- Зачем вам место в свите королевы? Мне известно, что герцог Уннэр высоко ценит и ваши услуги, и ваше общество. Настолько высоко, что лишившись удовольствия вас видеть, уже потратил пять тысяч, чтобы вернуть беглянку под отчий кров. Причем живой, и по возможности, невредимой.

- По возможности?! - Лиора не сдержала возмущения, и наступила очередь Чанга улыбаться.

- Итак?

- Дедушка, несомненно, меня высоко ценит, но в его возрасте думают только о настоящем, а мне, как вы правильно заметили, нужно устроить свое будущее.

- И почему вы решили, что я буду в этом заинтересован?

- Если я не смогу остаться при дворе, мне придется искать другого покровителя, или других. Одинокую женщину в нашем мире защищают либо деньги, либо высокое положение.

Чанг понимающе кивнул:

- И если высокое положение вы можете получить только при дворе, то разбогатеть - гораздо проще. После вашего визита в Квэ-Эро выстроится очередь желающих одарить вас состоянием в обмен на некоторые сведенья.

Девушка пожала плечами:

- Я предпочла бы стать одной из дам ее величества, - несказанное "но" повисло в воздухе.

- Не могу понять, вы недооцениваете меня или переоцениваете себя?

- Как будет угодно господину министру.

Министр взял карандаш, повертел его в руках, положил обратно:

- Все же переоцениваете, - последовал его вердикт. - Дело не в том, что угодно мне, прелестное дитя, а в том, чего желает король. И мешать исполнению его желаний - самоубийственная глупость.

- Я всего лишь забочусь о себе. Никто другой этого не сделает, - ее голос дрогнул, - вы настолько всемогущи, господин министр, что забыли, каково приходится простым смертным. Отец не потратит и медной монеты, чтобы помочь мне, дед использует меня в своих целях, и ему все равно, что случится со мной после его смерти, а он уже очень, очень стар!

Чанг восхищенно покачал головой:

- Великолепно! Или у вас врожденный талант, или вас хорошо учили. Вы совершенно правы - после смерти герцога вам будет некуда деваться. Стать дамой королевы не так-то просто - вашему отцу не по карману, да и не по чину содержать вас при дворе. Жаль, что вы всего лишь внучка герцога, а не его дочь. Дочь герцога Ойстахэ сразу же заняла бы достойное место в свите ее величества.

- Мой отец - четвертый сын.

- А ваш дедушка - воистину долгожитель. Жаль, очень жаль, что вам так не повезло. Сожалею, но я вынужден вернуть вас в семью. Вы не стоите ссоры с герцогом.