Стрелец

А Архип степенно рассказывает соседям о том, что вымахал сынок с оглоблю, а жениться не думает. Вот он его и отселил, чтобы за ум быстрее брался. Даже самого злого дворового пса парню выделил, чтобы, пока семьи нет, имущество под присмотром было. И счастье, что младшие братишка и сестренки не видели того, как он с отцом-то. Не то слухи пошли бы, а там…

— Вань, дай пищаль понесу, — едва не умоляя, попросил Гришка.

— А мне бердыш, а, Вань, — подхватился Артем.

И тут пошла потеха. Ребята начали спорить, толкаясь и раздавая друг дружке тумаки, за право нести снаряжение товарища. Не сказать что всерьез, все же дружба у них крепкая, но весьма чувствительно.

— Охолоньте, парни, — возвысив голос, остановил их Иван. — Никому оружие не дам. Если кто заприметит да десятнику донесет, тот потом с меня на учебном поле семь шкур спустит. А оно мне надо?

— И то верно, — не без гордости поддержал его Ефим.

Шутка сказать, их дружок теперь стрелец и ходит в подчинении у настоящего десятника. А дядька Кузьма — он воин бывалый. Под таким не забалуешь. Враз окоротит дурную головушку.

Господи, детский сад, трусы на лямках.

— Значит, так. Сейчас по домам, обедаем и к двум часам собираемся у Артемки.

— А чего делать-то будем? — спросил Гришка.

— На Красную площадь пойдем, на Гостиный двор, — деловито ответил Иван. — Пришла пора ножи пристроить.

— Все? — уточнил Ефим.

— Все, что готовы, — подтвердил Иван.

— А не жаль? — это уже Гришка.

Иван осмотрел дружков. Лица у всех кислые, куда бы деться. Это получается, они рассчитывали, что он их одарит теми ножами. Клинки-то знатные. Вот страсть как хочется им такими владеть. Оно будущему воину очень даже с руки. Опять же ножей вышло шесть, их всего пятеро. А на продажу и одного достанет. Он же огромных деньжищ стоит.

Однако по планам Ивана одного ножа ему ну никак не хватит. Да он им даже за дом не расплатится. А должок-то висит. И на том подворье он пока только квартирует.

— Так. Парни, давайте поговорим откровенно. За то, что не выдали меня, низкий поклон и моя благодарность. Но я никогда и намека не делал, что одарю вас теми клинками. Мало того, я и себе ни одного ножа не оставлю. Вот, есть отцовский из доброй стали, им и буду пользоваться.

— А чего так-то? — Вроде и нет повода обижаться, но обиду в голосе Егор все же не сдержал.

— А того. Знатные клинки, да ни мне, ни вам не по чину. Беда через них очень даже приключиться может. Не журитесь, други. Я обещаю вам, что каждому из вас справлю достойный нож из доброй стали. А то, глядишь, еще и сабельки. Не глядите на меня так. Не булатные клинки будут. Но такие, что и царю в руки взять незазорно. Верите?

— Вань, да с чего бы нам тебе не верить? — виновато ответил за всех все тот же Егор. — Ты это… не обижайся. Просто булат… Только словом его помянешь, как дух захватывает. И твоя правда, была в нас надежда. Но то так. Не важно. Мы тебе верим, Ваня. Так, ребята?

И молодежь тут же загомонила, наперебой заверяя Ивана в своей преданности. А то как же, он ведь уже стрелец, но не чурается с ними якшаться. Хотя ему теперь впору со зрелыми мужами вровень стоять. К тому же сызмальства вместе, и чего только за это время с ними не приключалось, всегда дружбу блюли.

Дома пришлось подбросить в печь дров да разогреть щи в керамической чашке. Наготовил-то целый горшок, но куда ему столько за один раз съесть. Тот в сенях стоял, чтобы готовка не скисла. Ну и на второе подогретое же отварное мясо с кашей. Ох уж эта гретая сечка.

Все же без хозяйки оно как-то не очень. Нужно что-то придумать. Нет, не жениться. Рановато пока. А вот прислуга какая не помешает. А то планов у него целое громадье. И когда этим всем заниматься? Много времени съедает служба, а если его еще и на быт тратить, так и вовсе, считай, ничего не остается.

А может, уговориться с Глафирой? С соседкой, у которой он подворье выкупает. Пусть готовит ему, дом и его грешного обихаживает. Ну она-то, допустим, не откажется. Дело-то ей привычное, и деньга лишней не будет. Но это же какая обида матери выйдет. А Иван вроде как порешил с семьей помириться. Пусть и не считает он их за родных, не екает сердце. Но ведь это сволочью нужно быть, чтобы пренебрегать теми, кто тебя искренне любит. А ведь они его любят, потому как он им сын.

Парни уже поджидали его. И едва завидев, что Иван идет в парадном темно-синем стрелецком кафтане Дмитриевского полка, тут же расправили плечи. Шагать по московским улицам на глазах честного люда вровень со стрельцом, который в твоих дружках, дорогого стоит. Во всяком случае, среди сверстников их статус резко взмыл ввысь.

Правда, самому Ивану такие дружки не столь престижны. А потому приходилось вышагивать степенно, посматривая на гомонящих и балагурящих товарищей с легким снисхождением. Пусть другой мир и иное время, нравы отличаются от привычных ему, но люди — они и здесь люди, а значит, немало зависит от того, как ты себя подашь. И начинать нужно уже сейчас, с малого. И парни это принимали с пониманием. А тот как же иначе!