Стреляй, напарник!

– Ну да! Такое бывает, – с каким-то сожалением поддержал Долгоруков. – Некоторые индивиды физически развиваются быстрее, чем умственно и морально. Отсюда несовпадение поведенческой линии с возрастной составляющей. И как следствие…

– Да помолчи ты уже, зануда, – осадил его Тимохин, и метко кинутый оладушек врезался блондину в лоб, отскочил и плюхнулся в его чашку, расплескав горячий чай.

– Ах ты, своло… – Оскорблённый Всеволод вскочил со стула, собираясь преподать метателю оладий урок вежливости.

– А ну, тихо все, – не очень громко, но строго прикрикнула лейтенант, хлопнув ладонью по столу.

Окрик подействовал, конфликт погас, не успев разгореться.

– Мог бы быть и погостеприимней, мы ведь пришли узнать, как твоё самочувствие. Помнится, после той ночи на тебе живого места не было.

Хозяин соскочил с подоконника и, разведя руки, повернулся кругом, демонстрируя своё исцелённое тело. Действительно, после событий в кафе «Гэлакси» и ночного тарана, устроенного им Карпухиной, Александр мог двигаться только под воздействием сильнодействующих препаратов.

Но в преддверии большого вторжения Комитету предстояло много работы, а штат по-прежнему был недоукомплектован. Поэтому требовалось, чтобы максимальное количество сотрудников оставалось в строю. Даже внештатные, с их неполным обучением. В связи с этим руководство Комитета приказало медицинскому отделу не жалеть средств и усилий для восстановления всех раненых, больных или как-то ещё пострадавших сотрудников для возвращения последних к оперативной работе.

Приказ есть приказ. И Тимохина в числе остальных за три дня так восстановили, как в ином медицинском центре не смогли бы и за три месяца.

– Выглядишь молодцом! – похвалила девушка. – Думаю, медикам в копеечку влетело такое чудо.

– Главное, чтобы эту копеечку не высчитали из его жалованья, – подковырнул Ашас.

– Типун тебе на всю задницу! – Саша три раза сплюнул через левое плечо и постучал по подоконнику.

– Он же пластиковый! По дереву надо было, – опять влез с подсказками неуёмный Долгоруков.

– Не занудствуй, – отмахнулся напарник. Вернувшись к чаю и оладьям, он постарался направить разговор в деловое русло. – Так что вам от меня понадобилось кроме заботы о моём самочувствии?

Лейтенант отодвинула чашку, вытерла губы и пальцы салфеткой и, сев боком к столу, чтобы видеть всех членов своей группы, приступила к изложению:

– На повестке дня подготовка к грядущему вторжению массовых сил противника из-за граней.

– Можно поменьше пафоса? – прервал её Тимохин. – Все же свои, к чему официальность?

– Дурак, – беззлобно огрызнулась Варя. Однако продолжила с минимумом патетики: – Допрос Карпухиной дал нам полную картину предстоящих действий. Теперь мы знаем дату вторжения, примерное время, места и главные цели врага.

– А за достоверность можно ручаться? – опять прервал её Саша, многозначительно глянув на Ашаса. – Помнится, кто-то давал чистосердечные признания, но по факту на поверку оказалось, скрыл важную инфу. Я бы даже сказал, жизненно необходимую.

– За это он уже получил по шапке, – напомнила лейтенант. – У него последнее китайское предупреждение. В случае следующей попытки обмана или недоговорённости…

Варвара провела пальцем по горлу, адресуя жест эмиссару. Двойник Тимохина тревожно сглотнул и печально потеребил ошейник с рунами.

– Однако за то, что в критический момент он собственноручно застрелил демона-телохранителя и тем самым, возможно, спас нам всем жизнь, ему предоставлен последний шанс доказать свою лояльность к человечеству.

Эмиссар вытянулся по стойке «смирно» и, приложив кулак к груди, склонил голову:

– Ave, Comitetys, morituri te salutant!

Скептически качая головой по поводу его выкрутасов, лейтенант ещё раз вспомнила детский сад и вернулась к Тимохину:

– А что касается достоверности, то его признание об устаревших методах допроса были взяты в расчёт. Внесены поправки, и допрос Карпухиной вёлся уже новыми методами, с максимальной подстраховкой. Так что процент достоверности максимально высокий.

– Максимальная подстраховка, максимальный процент, – передразнил парень. – Я вижу, слово «максимум» у тебя сейчас наиболее любимое.

– Тимохин, не нуди! Дай договорить спокойно.

Александр кивнул, показывая готовность молчать и слушать.