Стреляй, напарник!

– Да я спокоен, товарищ майор. Только чего он так со старшими огрызается?

– Он, в отличие от вас, внештатный. Ему субординацию блюсти необязательно. А огрызается потому, что недолюбливает нас. Точнее, всю нашу организацию. Верно я говорю, да?

Тимохин скривился. Недолюбливает – это мягко сказано. Ненавидит – вот более близкое по значению слово.

– Как я к вам отношусь, к делу не относится. Сами только что говорили, моё состояние не в счёт, а значит, и чувства тоже. Просто скажите, что надо сделать, и разбежимся.

– Как скажешь, к делу так к делу. Помнишь, как ты к нам попал?

Саша вновь скривился, закусив нижнюю губу. Разве такое забудешь. Анатолий не мог этого видеть, так как сидел к нему спиной, но он, видимо, догадался.

– Вот-вот, воспоминания не из приятных. А теперь слушай новость. Мы обнаружили новую попытку проникновения тёмных эмиссаров. Кто именно их цель – пока непонятно, они осаждают целое семейство. За кем точно охотятся – попробуешь узнать ты.

– Почему я? – удивился Александр. – У вас вон своих волкодавов хватает.

Он покосился на сидящего рядом Петра. Тот демонстративно отвернулся.

– Потому, что случай не единственный и кадровых нам уже не хватает, подключаем внештатников, таких как ты. И потом, сам понимаешь, нам требуется избежать огласки, сделать всё тихо. А для этого надо войти в доверие к кому-нибудь из семьи, проследить, расспросить, в общем, узнать все подробности об их жизни до этого инцидента. Это легче всего сделать тебе, потому что это семья твоей знакомой. Парфёнова Надежда, знаешь такую?

– Знал когда-то. Дружбу водили лет этак пять-шесть назад.

– Вот и хорошо, что дружили, – резюмировал майор. – Старые друзья не забываются. Встретишься с ней как бы случайно и возобновишь дружеские отношения. Разговори её и узнай всё, что положено. А что именно положено, тебя учить не надо. Уже научен.

– Да уж! – выдохнул Тимохин. – Учителя были те ещё.

Здоровяк Пётр завозился на сиденье, видно, хотел ещё что-то сказать по поводу Сашиной борзости. Но командир, угадавший его намерения, жестом велел ему остановиться.

– Семья Парфёновых сейчас под наблюдением, – вновь заговорил он, обращаясь к внештатнику. – Ты сменишь наблюдателя. Дождёшься свою знакомую и в удобный для тебя момент попадёшься ей на глаза. Как действовать дальше, сам знаешь.

– Да уж соображу как-нибудь.

– Вот и соображай, адрес и все остальные данные про её семью скинем тебе на сотовый по вайберу. Кстати, мы уже подъезжаем.

Водитель свернул с дороги, направляясь к частному сектору. Они проехали мимо нескольких двориков и остановились у торца чужеродно смотревшейся здесь девятиэтажки. К машине подошёл высокий блондин в неприметном спортивном костюме и склонился к окну машины.

– Как обстановка? – спросил у него командир.

– Девушка ещё не выходила. Вокруг ничего подозрительного, – коротко отрапортовал тот.

– Хорошо! – кивнул Сулинов и, махнув рукой назад, скомандовал: – Меняйтесь.

– Этот заступает на дежурство? Понаберут кого попало…

Поскольку команда касалась также и Александра, он напоследок показал язык Петру и вылез из машины, уступая место наблюдателю. Но в последний момент, когда тот уже залезал в машину, несильно ткнул его коленом в зад и громко произнёс:

– Упс, какой же я неловкий! Прости, приятель, понабрали-и!

Отступив на пару шагов, Тимохин приготовился к возможному продолжению «инцидента», но наблюдатель только поморщился, смерив его гневным взглядом, уселся в машину и захлопнул дверцу.

– Молодец, Всеволод, – похвалил того Анатолий Викторович. – Хвалю за сдержанность. А ты, задира и провокатор, заступай на пост. Всё, до связи.

Пикап мягко тронулся и уехал, оставляя парня одного, в пятидесяти метрах от той самой девятиэтажки. Проводив их хмурым взглядом, Саша сплюнул сквозь зубы и, сунув руки в карманы, побрёл в противоположную сторону.

Ему не надо было смотреть вайбер, Надин адрес он и так знал. Бывал у неё в гостях. И раз спустя столько лет его привезли к тому же самому дому, значит, место жительства девушка не меняла. Он выбрал для наблюдения скамейку под деревом и сел так, чтобы видеть нужный подъезд, но самому не слишком бросаться в глаза. Долго сидящий без дела человек вызовет подозрение у вездесущих старушек-пенсионерок, поэтому Саша достал смартфон, включил на нём саундтрек, имитирующий звук «игрухи», а сам решил всё-таки взглянуть на информацию о Надиной семье.

– Так, что у нас тут? Ага, Наденька у нас теперь не Парфёнова, а Карпухина. Хм. Знакомая фамилия. Кто муж? Сергей Николаевич Карпухин. Нет, не знаю такого, просто однофамилец. Что далее? Сынишка у них, какая прелесть! Шесть лет, милота, сейчас заплачу от умиления. И всё?! Всего трое. Тем лучше, проще узнать, кто цель эмиссаров.

Тимохин предпочитал рассуждать вслух. Не слишком громко, чтобы не выглядеть психом, но и не про себя. Ему казалось, что, разговаривая сам с собой, он чётче прорабатывает ситуацию.