Картинка — классика жанра: малолетняя, но уже оформившаяся девица, стоит, полная страха и любопытства, покорно склонив голову, голая, со связанными за спиной локотками, на коленях, перед конной толпой чужих, страшных, весёлых и суровых инородцев. Что-то похожее я видел в учебнике истории насчёт «Сбор русской дани ордынскими баскаками».
Хотя… там же — «для средней школы». В смысле — девка одетая.
Я потянул её за волосы вверх, заставил встать, ещё сильнее развернуть плечи, демонстрируя хоть и небольшой, но увлекательный бюстик. И нервно дрожащий животик.
– Говорит — любимая наложница эмира. Звать Ану.
Как говориться: «товар — лицом». Впрочем, лицо её особого внимания не привлекло, и я, чуть нагнув, развернул полонянку, позволяя славному святорусскому князю, будущему православному святому — полюбоваться её задком.
Князья — тоже люди! Пусть порадуется.
Всадники восторженно зашумели, а вот Андрей… Огладил бороду, прищурился, чуть ухмыльнулся.
– Хороша у тебя добыча, воин. Продай-ка мне.
Он разглядывал Ану, не обращая внимания на меня. А я судорожно соображал. Как бы не продешевить… сколько же запросить? А полученное — куда девать? А я, вроде, всегда считал, что людьми торговать — гадость и мерзость, что я сам — никогда… А тут сказать «нет» — без головы запросто…
Боголюбский уловил затянувшуюся паузу, повернулся в седле всем корпусом ко мне, презрительно хмыкнул:
– Ну. Чего — продешевить боишься и запросить трясёшься?
Презрение ко мне, к моей жадности и трусости, прямо лилось в каждом его слове. А я ж — я ж не такой! Я ж и сам — парнишечка с гонором! Ну и на:
– Я, государь, людьми не торгую. Ибо всяк человек — подобие божие. Посему прошу принять эту девку в… в подарок. В знак моего глубокого уважения и восхищения. По случаю одержания. В благодарность за великую победу во славу Богородицы и веры христианской.
Сказал и замер.
Наглость. Наглость несусветная. Рядовому делать подарки военачальнику…
«За успешно проведённую операцию — правительство наградило маршала орденом, а ефрейтор — талончиком в бордель».
Боголюбский хмыкнул, мотнул головой, и они поскакали дальше. В полусотне шагов двое гридней развернули коней и направились к нам.
Вот это мне сейчас будет полный…
Отнюдь-с.
– Эй, ты. Иван, как там тебя. Князь велел девку забрать. Принял он твой подарок.
А вот это успех! Редкостная удача.
Я уже говорил о «подарочной» культуре на «Святой Руси». Ценность подарка зависит не от товарной стоимости, а от социальных позиций дарителя и получателя. От их личных репутаций. От их удачливости, успешности.
Как бы объяснить… Вот портянка из сапога Боголюбского, в которой он был в Бряхимовском бою. В ней — отсвет победы, удачи. Её можно одеть в сапог, завязать на руке или на шлеме. Что ты отдашь, собираясь в сечу, за победу, за возвращением живым и целым? Как Боголюбский.
Общее правило — отдариваться. Равные — равным. А вот неравные… Разброс — в два порядка в любую сторону. Ты ему — жеребца племенного, а он — от своего мерина грызло старое. А то — жизнями отдариваются. Часто — чужими.
Ану была испугана внезапной переменой в своей судьбе — новым хозяином. Да ещё таким старым и суровым…
Как мог успокаивал, заматывая в тряпки. Тихонько надавал советов:
– Конусмак юок. Юкаланди, кацис, гетирди. Дигер — дегирди. Бенимле — дегирди. Денеуин. О — сетвел. (Не болтай. Убежала, поймал, привёл. Других — не было. Со мной — не было. Старайся. Он — правитель).
Один из гридней подхватил замотанную с головой девушку в седло, и они весело поскакали в сторону, где скрылась в перелеске княжеская кавалькада. Ну, наверное, и мне туда.