Стрелка

Ныне, кто по глупости, кто по расчёту хитрому про меня небылицы складывают. Что я, де, всё наперёд знал. Всяких величий себе возжелал да хитрыми ковами того — каждый божий день добивался. Таким сказочникам, девочка, в очи наплевать надобно. Какие такие-сякие-этакие планы?! Вот смотри: из Смоленска убежал, чтобы голову не оторвали. Из Твери в поход пошёл — опять сбежал. От «потьмушников» княжеских. В Мологе княжьему слуге… подорожную до господа бога выправил, да нурмана зарезал. Так ведь задницу свою берёг! Это что — премудрость великая?! Где тут планы-замыслы хитромудрые?! «Хочу быть живым и здоровым» — это ли возвеличивание? Ну не даёт мне «Святая Русь» жить спокойно. Ну, тогда уж и я… покою не дам.

Для войска нашего стал я «притчей во языцех». Одной бы моей «смоленскости» довольно было, а тут ещё… Слава обо мне пошла… неоднозначная. Более всего говорили «лих», «ловок», «мутен». За манеру мою биться молча, не горячить себя рыком да рёвом, как покойный Эрик на поле, называли «немым душегубцем». Ожидали все, что нурманы, сами или по воле князя, меня прирежут. Но смерть моя всё не случалася, отчего люди в вельми сильное смущение приведены были.

Да не в том дело, чего люди промеж себя болтают! А в том, что люди обо мне сведали, что, как сел я во Всеволожске воеводою — ко мне пришли. Домой сходивши, поглядевши, подумавши, из мест своих родимых ко мне подались. Вместе с земляками своими. Немало народу с Волжского Верху в те поры ко мне перешло.

После соединения войск в устье Клязьмы история эта дошла и до Боголюбского. Как государь православный он должен был меня наказать. За бой между соратниками. Однако… «победителей не судят». Более того: победа моя налагала, по мнению верующих, отсвет покровительства Богородицы. Казнить же человека, которому Царица Небесная благоволит… Вскорости, как надумал князь Андрей мне голову срубить, и это вспомнилось.

Ну и кто ж, кроме господа бога, такие дела наперёд прозревать может?

Вот как-то так… А, ещё саблю свою достал, с Лазарем клинками позвонили. Оживает парень. И удар у него хорошо поставлен. А вот ногами двигать… Сомкнутый неподвижный строй щитоносцев — основа русской военной науки. И прорезается это — повсеместно.

С утра — молебен на пристани в Мологе, потом дождались, пока княжьи лодии вперёд выйдут, потом боярские по старшинству, наконец — мы следом. Дальше — уже ушкуи идут да купчики тянутся.

* * *

Переход короткий — Усть-Шексну можно бы проскочить без остановки, да уж больно место памятное. Здесь, во время Ростовского восстания ещё один Ян — Вышатич, волхвов рубил. На их костях церковь поставили.

Рядом ещё место интересное — Переборы. Тут Волгу вброд переходят. Досюда будут доходят хлебные низовые кораблики в Имперские времена. Отчего и разрастётся Рыбная слобода в город Рыбинск. В сезон будет собираться сюда разных биндюжников да бурлаков — вчетверо против горожан. Дальше-то — только плоскодонками или посуху. Но сперва — надо Казань с Астраханью взять под русскую «шапку».

Потом в эти Переборы посадят водосливную плотину Рыбинского водохранилища.

* * *