Стрельников

Ни хрена себе! Но, красава, пошла скорее!

Федор стегнул лошадь, а я повернулся к Линде, и тоже самое прокричал ей. Их сани тоже прибавили за нами ходу. Так, до Звонкого Ручья мы будем минимум пять часов телепаться. Не меньше. А фронт подойдет через три с небольшим часа. -Федь, через три часа начнется буря. Гони, пока видишь, потом я впереди пойду, поведу лошадь. А пока гони, браток! – Я откинулся на солому. Пока поваляюсь, нечего зря дергаться. Нет. По идее бы стоило встать лагерем, и переждать бурю где-нибудь в перелеске, устроив из пары саней шалаш. Но эта полутысяча бандитов потом из нас шашлык сделает, не стоит забывать о том, что там много опытных всадников, которые вполне могут выскочить вперед. А справиться даже с пятью-шестью стрелками, не имея преимущества в виде той же внезапности – очень маловероятно. Буря пришла по графику. Внезапно потемнело небо, налетел ветер, пригнув тонкие деревья, засвистел, завыл, метнул первые заряды. И вскоре даже дороги не видно было. Снег, мелкий, колючий, пытался залезть за шиворот, бил в глаза, кусал за уши. Ладно, хоть не очень холодно, но с ветром сразу стало очень неуютно. -Федя, вяжи поводья лошади Линды к задку наших саней, и поближе. – Я вылез из саней, поправил шарф, опустил пониже, к бровям, добротную вязаную шапку. Хорошо, что сегодня ее надел, в такую погоду в шляпе ходить – полный изврат. Подошел к задним саням, поглядел на укрытых попонами и курками женщин. Ничего, они точно не замерзнут, хорошо укутались. -Все, привязал. Пошли? До Звонкого осталось не сказать, чтобы далеко, – перекрикивая ветер, проорал мне Федор.

Десять километров, Федь. Десять километров восемьсот пятнадцать метров.