Стрелок

В этот момент снаружи раздался шум, и в кордегардию ворвался ефрейтор Хитров. Вид у него был слегка ошалелый, но вместе с тем немного радостный.

– Так что, ваше благородие, – тяжело дыша, отрапортовал он, – происшествие у нас!

– Что случилось?

– Будищев Погорелова убил!

– Как убил?

– Не совсем убил, но собирался!

– Ничего не понимаю, ты говори толком…

– Докладываю, ваше благородие. Погорелов нынче ходил…

– Знаю, я сам его посылал.

– Так вот, а Будищев-то сразу исполнять не поторопился, а когда тот ему замечание сделал, так он драться кинулся. Насилу разняли!

– Так кто зачинщик?

– Будищев, конечно!

– Осмелюсь доложить, – вмешался Штерн, – но если действительно случилась драка, Будищев бы писаря на кулак намотал.

– Ладно, разберемся, – решительно ответил штабс-капитан. – Тащите обоих сюда!

– Слушаю!

Через несколько минут оба солдата стояли навытяжку перед командиром роты. Только Погорелов шмыгал разбитым носом и опасливого косился на своего соседа. Тот же стоял совершенно невозмутимо, как будто случившееся его совершенно не касается.

– Говори, – велел Гаупт писарю.

– Так что, ваше благородие, – начал плаксивым голосом докладывать Погорелов, – Будищев на меня ни за что, ни про что напал и малым делом не убил! Зверь какой-то, а не человек.

– А ты что скажешь?

– Не было этого, ваше благородие, – пожал плечами Дмитрий, – разок по физии я ему, конечно, дал, а вот чтобы убить, это он придумал.

– А по физии за что?

– Он знает.

– Знает? Прекрасно, я тоже хочу знать.

– Не знаю я ничего, – завыл Погорелов, – он на меня как петух налетел…

– Слышь, убогий, – дернулся в ответ Будищев, – я тебя сейчас самого петухом сделаю!

– Вот видите, ваше благородие!

– Из-за бабы, что ли, повздорили? – поморщился штабс-капитан.

Услышав вопрос офицера, писарь вздрогнул, но отвечать ничего не стал, а Дмитрий просто повел плечами, что можно было толковать и так и эдак. Реакция обоих подчиненных не укрылась от Гаупта, и он решил, что дознался до истины. Впрочем, большой беды в произошедшем он не увидел. Дело житейское. Наказать, конечно, следовало обоих, но за этим дело не стало.

– Обоих под ружье, на час!

– Ваше благородие, – взмолился, услышав приговор, Погорелов, – явите божескую милость, не ставьте с ним рядом под ружье, он ведь пырнет меня, ирод!

– Он может! – подтвердил Хитров, преданно глядя на командира роты.

– А вот чтобы подобного не случилось, ты за ними и присмотришь, – бессердечно улыбнулся Гаупт и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

На лице ефрейтора явственно читалось: «а меня за что?», но возражать он не посмел и только гаркнул, приложив ладонь к козырьку кепи:

– Слушаю!

Через несколько минут оба нарушителя дисциплины стояли навытяжку с винтовками на плечах, а рядом с ними топтался незадачливый командир звена.

– Чтобы вас!.. – замысловато выругался он, постукивая ногами в сапогах одну об другую.

– Так точно, – еще больше вытянулся Будищев, заставив тем самым вздрогнуть незадачливого писаря.

– Господин ефрейтор, не уходите, – жалобно попросил Погорелов, – ить убьёт!

– Так тебе и надо! Не смог ротного разжалобить, так стой теперь.

– Что тут у вас за кабак? – раздался совсем рядом зычный бас, и Хитров, резко обернувшись, увидел подошедшего Галеева.

– Да вот… – помялся он, – драку учинили…

– А ты, значит, ни хрена лучше придумать не смог, как к ротному с этой ерундой побежать?

– Так ить, господин старший унтер-офицер, я думал, что он Погорелова-то до смерти убил! Он же весь в кровище был…

– Думал он, – с досадой перебил его командир отделения, – а того ты не подумал, что господ офицеров по пустякам тревожить не надо? На это унтера есть, фельдфебели… что, первый год служишь?

– Никак нет! Только он ведь – писарь, все одно бы дознались…

– С чего бы это? Мало ли на какой косяк он рылом напоролся! Ладно, хрен с тобой, мерзни теперь вместе с ними.

Пока унтер с ефрейтором, отойдя чуть в сторону, таким образом беседовали, Будищев подмигнул писарю и прошептал:

– Не бойся, я штык марать не стану, я тебе горло перегрызу, а всем скажу, что это волки!

Тот в ответ только обреченно посмотрел на своего мучителя, но, не решившись ничего ответить, продолжал стоять. Час – не бог весть какое время для наказания, однако на морозе мало провинившимся не показалось, а потому, когда время вышло, все вздохнули с облегчением. Писарь с Хитровым направились к господскому дому, а Галеев с Будищевым пошагали к хате Явора.

– В городе-то был? – спросил унтер, зябко поведя плечами.

– Ага.

– Все взял?

– Обижаете, господин унтер!

– Какая нелегкая тебя угораздила с этим слизняком связаться?

– Не поверишь, он сам полез.

– Да ну!

– В том-то и дело. Я ему просто посоветовал рядом с нашей хатой поменьше ходить, а он с размаху мне как… едва увернулся!

– Да, хорош бы ты был, если тебе Степка зафинтил, – засмеялся Северьян. – А ты что же?

– Ну, а я не промазал, так он, паскуда, орать начал, как потерпевший!

– Понятно. А от чего ты его отвадить хотел? Нешто он на вашу хозяйку глаз положил?

– Типа того, – помрачнел Дмитрий.