Мягкий свет ламп, расположенных на панелях, идущих вдоль стен, освещал салон, а в самом центре с потолка свисала люстра, точная копия – только поменьше размером – той, что валялась, разбитая, на полу бальной залы в особняке. Во всяком случае, Джейку она показалась такой же. И это не слишком его удивило. Он уже научился воспринимать эти странные совпадения и раздвоения как нечто само собой разумеющееся. Все было просто шикарно. Единственное, что настораживало, – это полное отсутствие окон.
На пьедестале под люстрой стояло, что называется, основное блюдо – piece de resistance – скульптура, сделанная изо льда: стрелок с револьвером в левой руке, сжимающий правой уздечку уставшей лошади, понуро бредущей следом за ним. Эдди отметил, что на правой руке ледяной фигуры всего три пальца: безымянный, мизинец и большой.
Эдди, Сюзанна и Джейк с изумлением уставились на усталое, изможденное лицо под шляпой из льда. Сходство с Роландом было поразительным.
Пол у них под ногами начал легонько подрагивать. Засмотревшись на ледяную скульптуру, они даже не сразу это заметили.
– ПРИШЛОСЬ В СПЕШКЕ РАБОТАТЬ, ТАК ЧТО УЖ НЕ ОБЕССУДЬТЕ, – скромно заметил Блейн. – ВАМ НРАВИТСЯ?
– Изумительно, – проговорила Сюзанна.
– СПАСИБО, СЮЗАННА ИЗ НЬЮ-ЙОРКА.
Эдди потрогал ближайший диван. Диван оказался невероятно мягким – от одного только прикосновения ему сразу же захотелось свалиться и проспать часиков этак шестнадцать кряду.
– Да уж, Великие Старцы любили проехаться с шиком.
Блейн опять рассмеялся, но как-то истерично, нездорово. Явственный призвук безумия, просквозивший в пронзительном его смехе, заставил их всех четверых обменяться тревожными взглядами.
– НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ У ВАС СОЗДАЛОСЬ ЛОЖНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ, – сказал Блейн. – ЭТО САЛОН ДЛЯ БАРОНОВ – В ВАШЕМ МИРЕ, НАСКОЛЬКО Я ЗНАЮ, ОН НАЗЫВАЕТСЯ ПЕРВЫМ КЛАССОМ.
– А где остальные вагоны?
Блейн проигнорировал этот вопрос. Пол под ногами теперь задрожал сильнее. Моторы поезда разгонялись. Сюзанна подумала, что это больше похоже на самолет, когда пилот прогревает моторы, прежде чем вырулить на взлетную полосу аэродрома.
– ПРОШУ ВАС, ПРИСАЖИВАЙТЕСЬ, МОИ ИНТЕРЕСНЫЕ НОВЫЕ ДРУЗЬЯ.
Джейк опустился в ближайшее кресло. Ыш тут же забрался к нему на колени. Роланд тоже сел в кресло, бросив мимолетный взгляд на ледяную фигуру. Ствол револьвера начал уже подтаивать. Капли падали на плоский фарфоровый поднос, на котором стояла скульптура.
Эдди с Сюзанной устроились на диване. Его ожидания не обманулись, диван оказался действительно мягким донельзя.
– А мы куда, собственно, едем, Блейн?
Блейн ответил сдержанным голосом терпеливого человека, который знает, что собеседник его умственно неполноценный и что надо делать на это скидку:
– ВДОЛЬ ПУТИ ЛУЧА. ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, ДО ТЕХ ПОР, ПОКА НЕ ЗАКОНЧАТСЯ МОИ РЕЛЬСЫ.
– До Темной Башни? – спросил Роланд. Сюзанна вдруг поняла, что стрелок в первый раз обратился к говорливому призраку из машины под Ладом напрямую.
– Только до Топики, – уточнил Джейк, понизив голос.
– ДА, – подтвердил Блейн. – ТОПИКА – КОНЕЧНЫЙ ПУНКТ МОЕГО МАРШРУТА. ХОТЯ МЕНЯ УДИВЛЯЕТ, ЧТО ТЫ ЭТО ЗНАЕШЬ.
Хорошие вопросы… но Джейк почему-то решил, что сейчас не самое лучшее время для их выяснения.
Вибрация двигателей нарастала. Слабый толчок – далеко не столь мощный, как взрыв, который потряс Колыбель, когда они садились на поезд, – пробежал по полу. Во взгляде Сюзанны мелькнула тревога.
– Вот черт! Эдди! Моя коляска! Мы забыли коляску!
Эдди приобнял ее за плечи.
– Теперь уже поздно, малышка.
В этот миг Блейн Моно медленно тронулся с места, плавно скользя к выезду из Колыбели, – в первый раз за последние десять лет… и в последний раз за свою долгую-долгую историю.
5
– САЛОН ДЛЯ БАРОНОВ ИМЕЕТ ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ РЕЖИМ ОБЗОРА, – сообщил Блейн. – ХОТИТЕ, Я ЕГО ВКЛЮЧУ?
Джейк вопросительно поглядел на Роланда, тот лишь плечами пожал и кивнул.
– Да, если можно, – сказал Джейк.