Стреломант 3

— Не знаю, где. — мотнула головой Ника.

— Тогда валим в лес! — решил я. — Там нас найти будет сложнее всего! Давай, обходим общагу и вперед!

За спиной что-то громко зашипело, я обернулся. Из строя солдат в небо взлетел ярко-красный огонек сигнальной ракеты.

И, вторя ему, откуда-то с территории академии взлетели еще несколько таких же огоньков. Один, два, три, четыре. В общей сложности, пять.

Значит, проблемы у солдат возникли по всей территории.

Значит, точно на этой территории нет ни единого безопасного места. Значит точно надо сваливать, пока тут все не устаканится.

Мы побежали в сторону общежития, свернули возле главного входа, но, едва он остался у нас за спинами, как тут же что-то громко взорвалось, послышался звон разбитого стекла, а потом громкий и грозный голос:

— Эй, вы! А ну стоять!

Глава 23

Финальной точкой этой фразы должен быть стать щелчок затвора, но его не было. Оно и понятно — у этих ребят оружие готово к немедленному открытию огня если не с того момента, как они прибыли в академию, то с момента начала боя со студентами — точно.

Кстати, о прибытии… Как они, собственно говоря, сюда добрались?

— Оглохли, что ли?! — занервничал солдат за спиной. — А ну развернулись! Руки не поднимать! Эй, я с вами разговариваю!

Грохнул одиночный выстрел, трава справа от меня и чуть впереди плюнула фонтанчиком земли.

Нервный попался. Наверное, единственный, кому удалось выжить в общежитии и выйти из него.

Я медленно развернулся, стараясь не провоцировать солдата резкими движениями. Несмотря на то, что он держал оружие направленным нам в ноги — примерно туда же, куда он только что выстрелил, — я знал, что вскинуть его и выстрелить прицельно не займет и секунды. Учитывая то, насколько солдат на взводе — даже меньше.

А он был серьезно на взводе. Он был очень сильно потрепан и очень этим недоволен. Шлем на голове отсутствовал, и половина коротких волос слиплась от крови. Один глаз был ярко-красным, будто в нм лопнули все сосуды разом, а под ним кровоточила длинная глубокая царапина до самой шеи. Перчатка на левой руке, держащей цевье винтовки, отсутствовала, кисть угрожающе покраснела, а где-то уже пошла волдырями от ожога.

Про одежду и говорить нечего — местами от нее остались сплошыне лохмотья.

— Спокойно. — проговорил я, насилу переборов в себе рефлекс примирительно поднять руки, демонстрируя, что в них нет оружия. — Мы никому не желаем зла.

— Вот и отлично, вот и молодцы! — плохо скрывая ярость, выдохнул солдат. — Тогда все вместе прямо сейчас идете на платформу, на которую прибывают позда! И чтобы без глупостей, стреляю без предупреждения!

— Не надо стрелять. — миролюбиво произнес я. — Мы ничего не делаем, просто идем мимо.

— Не в ту сторону идете! — солдат скривился. — Имейте в виду, я вас еще не пристрелил только потому, что вы, вроде как, не пытаетесь сопротивляться, иначе в каждом бы уже по пуле сидело!

— За что?! — притворно изумился я.

— За все! — солдат махнул стволом винтовки в сторону общежития. — Там весь мой отряд остался! Вы, херовы демоны, всех их положили!

— Это не мы. Мы были здесь.

— Да похеру мне — вы или не вы! Вы все одинаковые! Так что считаю до трех, и, если вы не сдвинетесь с места, я нахрен стреляю! Раз!..

Я коротко глянул на Нику, и покачал головой, призывая ее не вмешиваться. Если она сейчас рассвирепеет и трансформируется, она уже не остановится — тормозов у нее банально нет.

Но я по-прежнему не хотел ввязываться в этот бой. Даже если меня в него будут тянуть насильно, я приложу максимум усилий к тому, чтобы никого не убивать.

— Два! — процедил солдат, поднимая винтовку.

Мои руки не оттягивали три с лишним килограмма винтовки, поэтому я их вскинул быстрее. Сразу в стойку — левая вытянута, правая согнута кистью возле уха. Лук появился в руках уже натянутым, и уже со стрелой на тетиве, смотрящей в землю передо мной.

Глаза солдата расширились, и он выжал спуск, даже еще не до конца подняв оружие и уж тем более не досчитав до трех.

Но я выстрелил раньше.

Грохот длинной очереди ударил по ушам, винтовка плюнула потоком свинцовых шершней, но все они моментально увязли в куполе, вспухшем из того места, куда я выстрелил стрелу. Замедлившись до такой скорости, что их можно было бы легко обогнать шагом, пули поползли сквозь купол, как деловитая вереница муравьев по пути к муравейнику.

Я бы очень хотел этим ограничиться, и ничего больше не делать, но я не мог себе этого позволить. Через несколько секунд защищающий нас купол исчезнет, и солдат получит открытую линию огня, упирающуюся в наши с Никой спины. И в этот раз, — не сомневаюсь, — он откроет огонь без промедлений.

При этом даже лишить его оружия — не поможет. Совсем недалеко на телах его коллег лежит добрый десяток таких же штурмовых винтовок — подходи и бери.

Поэтому, скрепя сердце, я натянул лук еще раз и выстрелил в солдата. В ногу. В ступню.

В отличие от вражеских пуль, моя стрела легко прошила купол, попутно разбив одну из них в мелкое крошево, и вонзилась в жесткий черный ботинок, пришпиливая его к земле.