Стреломант

Бугай нервно оглянулся на своего заводилу, и я не стал терять моментом — выбросил вперед свободную руку с недожатым кулаком, из которого выпирал не до конца согнутый средний палец. Вторая костяшка тюкнула бугая в удобно подставленный висок, и он моментально осел на асфальт, будто ему ноги подрубили.

Хорошо иметь сильное здоровое тело. Самое главное — молодое. Лишенное неприятностей типа застарелых травм, которые дают о себе знать в самый неподходящий момент и из-за которых приходится каждое движение продумывать трижды.

Шуба, увидев, что произошло с его друзьями, отскочил еще дальше, да так резко, что потерял с головы свою смешную шляпу, зацепившуюся за ветку, и наконец под треск разрываемой ткани, выдернул из кармана свое оружие! Щелкнула скрытая пружина, и в руке шпаны блеснул короткий клинок с односторонней заточкой.

— Крутым стал, да? — прохрипел Шуба. — Ну так это ничего, перышку похеру на крутость! Перышко всех одинаково режет! Давай, попробуй меня взять!

Стоял при этом он смешнее некуда — присев и разведя в стороны колени и расставив руки. Так стоят кандитские монахи во время медитативной тренировки, только согнув ноги под прямым углом, так что те стоят буквой «п». И, конечно, никто из них не стал бы всерьез рассматривать это как боевую стойку.

Будь у меня в руках лук и стрелы, эта шантрапа получила бы по стреле в каждый глаз раньше, чем успела бы моргнуть. Будь нож — я бы вскрыл его за несколько секунд, как свинью на бойне. Банально за счет правильной стойки с выставленной вперед вооруженной рукой, повернутой наружу внешней стороной. Один короткий укол под выставленный и прямо напрашивающийся на удар подбородок — и здравствуй, вскрытая гортань и невозможность дышать.

Но даже при том условии, что у меня не было никакого оружия, у этого борова, которому нож скорее мешал, чем помогал, не было шансов.

Я шагнул к нему навстречу, потом еще раз, поднял с земли его плоскую шапку, заодно незаметно вкладывая в нее подобранный там же камень.

— Эй, оставь мою кепку! — занервничал Шуба. — Она стоит дороже, чем весь ты.

Вот отлично. Пусть уцепится за какой-то знакомый ему образ. Это поможет немного выбраться из пучины смеси гнева и страха и почувствовать себя хозяином ситуации.

— О, я не смею ее касаться, что ты. — сладко улыбнулся я. — Забирай!

И я швырнул камень, завернутый в кепку, ему прямо в лицо!

Шуба вздрогнул, поняв, что что-то не так, вскинул руки, пытаясь отбить кепку!..

Раздался тихий хруст, а потом смачный удар и полный боли вопль!.. Не ожидая такого большого веса, Шуба не удержал камень и тот, прорвавшись через заслон из пальцев, вмазался прямо ему в морду! Выронив нож, Шуба ухватился обеими руками за лицо и повалился на колени, не прекращая выть:

— Мой нос!.. Не могу дышать!..

— Дыши ртом. — посоветовал я, подходя к нему. — Отек спадет, задышишь снова. Не сдохнешь. Это я тебе гарантирую.

— Сука, я тебя урою! Я тебя найду и урою! — рыдал Шуба, даже в таком состоянии продолжая упорствовать. Одну руку он отнял от лица и принялся шарить вокруг себя, пытаясь нащупать нож.

Но он не видел, где тот лежит. А я видел. Поэтому я нагнулся и поднял его первым, после чего поднес острие к лицу Шубы и провел короткую черту вдоль линии роста волос.

Шуба завизжал и откинулся назад, на спину, суча руками и ногами!

— Ты не думаешь, что угрожать урыть того, кто только что вас всех чуть в свет не отправил — плохая идея? — спросил я, изучая трофей.

Какое-никакое, а оружие. Узкая рукоять из синего… как его там… пластика, вот. Короткий тонкий клинок с бритвенной заточкой, со сквозной узкой прорезью вдоль обуха. Кнопка на рукояти, нажав на которую я смог сложить клинок в рукоять, преодолев легкое сопротивление скрытой пружины.

— Если я тебя увижу еще раз — то по намеченной линии сдеру с тебя волосы вместе с кожей. — обратился я к Шубе, который уже перестал выть, и только всхлипывал, лежа на боку. — Ты меня понял?

— Понял! Понял, гнида! — провыл Шуба.

— Я не расслышал.

— Понял! Я все понял!

А ты все еще в форме, я смотрю. Посмертие никак на тебе не отразилось. Не то чтобы я успела забыть, на что ты способен, но… Знаешь, я начинаю думать что у тебя-Сержа есть неплохой шанс выжить даже в сложившихся условиях.

Я тоже так думаю. В конце концов, какой-то там спятивший аристократ, решивший во что бы то ни стало меня убить… Кто он против Скользкого Джи с его личной прорицательницей, которая буквально ежечасно докладывала ему о моих перемещениях? И где теперь тот Джи? Правильно — в Белом Пламени.

А ты о себе высокого мнения.

Могу себе позволить.