Стреломант

Ладно, понял. Значит, за всеми этими разговорами с богиней я не переставал разминать конечности и наконец они отозвались полной готовностью, как в старые добрые времена. Тонус мышц, крепость костей, текущая по сосудам кровь — я ощущал свое тело обновленным и помолодевшим. Очень сильно помолодевшим.

Так оно и есть. В этом мире тебе всего восемнадцать лет против твоих личных сорока трех.

Надо же, четверть века минус… А я ведь уже и не помню, каким я был в свои восемнадцать лет!

В свои восемнадцать лет ты был грязным оборванцем, который готов был вскрыть глотку любому за пару медяков.

Да, действительно. А кто я здесь?

Не торопи события. Всему свое время. Ты опять пытаешься жить по-старому, сразу оценить всю ситуацию и выстроить дальнейший план действий. Будь проще, Ли… Серж. Просто живи. Познакомься с этим миром заново, открой его для себя. Начиная с себя самого.

Жить для себя самого… Что ж, это звучит довольно неплохо.

Я поднял наконец начавшие слушаться руки и осмотрел их. Руки молодые и мускулистые — предыдущий хозяин моего тела явно не гнушался физической работы. На внутренней стороне левого предплечья, прямо вдоль вен, бугрился длинный узкий шрам, подозрительно напоминающий по форме стрелу с узким оперением и острым наконечником. Он тянулся от запястья почти до локтя — как вообще можно получить такую жуткую рану?

В правую руку была воткнута игла с прозрачной трубкой, что я видел ранее. Отклеив липкую ленту, я выдернул иглу из руки и отбросил ее прочь — не знаю, что там они вливали в мое тело, но я достаточно хорошо себя чувствую и без этого.

Едва я это сделал, как откуда-то издалека раздался приглушенный писк и за стеной тут же заговорили два взволнованных голоса. Раздался грохот отодвигаемых по плитке стульев, одинаковый во всех мирах, и буквально через несколько секунд дверь в стене напротив меня открылась.

В дверях стояли двое. Высокий взрослый мужчина в голубой шапочке, голубой рубашке и голубых штанах и девчонка лет семнадцати-восемнадцати.

Моего возраста, так сказать.

Девчонка была одета в короткую клетчатую юбку длиной выше колен, и белую рубашку с коротким рукавом, поверх которой лежал маленький красный галстучек. Волосы ее были собраны в высокий хвост на затылке, в ушах покачивались два маленьких колечка сережек, а голубые глаза в обрамлении черных, как крыло моего ручного ворона, ресниц смотрели одновременно и с восхищением, и со страхом.

— Очнулся! — тонко, почти на грани визга закричала девчонка и кинулась ко мне, но мужчина ее остановил:

— Юлия, не так быстро. Возможно, он еще слишком слаб.

— Нет-нет, я вовсе не слаб. — поспешно ответил я, садясь на своей кровати. — Я в порядке.

— Отлично! — ликовала Юлия. — Просто отлично, твоя мама боялась, что… что… она…

Радость на лице девчонки таяла прямо на глазах, будто ее стирали с грифельной доски мокрой губкой. С каждым новым словом она говорила все невнятнее и невнятнее, а уголки ее губ опускались вместе со взглядом.

— Что моя мама? — не понял я.

Еще я не понял того, что у меня есть мама. Моя настоящая мама… Я ее даже не знал.

Это было там. Здесь у тебя есть мама.

— Твоя мама, она… ну… — Юлия шмыгнула носом.

— Серж, ваша мама умирает. — твердым голосом за девчонку сказал мужчина. — Она боялась, что это произойдет раньше, чем вы придете в себя после процедуры инициации, и слава куполу, что этого не произошло. Я провожу вас к ней, если вы действительно хорошо себя чувствуете.

— Да, пожалуй. — кивнул я, взвесив все «за» и «против» и придя к выводу, что настоящий Серж поступил бы именно так. — Только мне бы одеться.

Пока Юлия ждала за дверью, я надел то, что принес мне мужчина — белую рубашку с коротким рукавом из неизвестного, но приятного на ощупь прохладного материала, неприлично широкие штаны, чуть ли не хлопающие по воздуху при каждом шаге, и странные, очень низкие матерчатые ботинки на тянущейся шнуровке. Кое-как справившись со всей этой одеждой, я вышел за дверь и мужчина повел нас за собой.

Шли мы минуты две, успев за это время подняться на два этажа по лестнице из пятнистого камня. Лестница была не привычная мне спиральная, скорее это походило на низинский тип — прямые пролеты, ведущие друг навстречу другу. По пути мы миновали несколько дверей из удивительного материала, который я не удержался и украдкой пощупал — это было что-то скользкое, не очень холодное и не очень твердое, ни на что не похожее по ощущениям.

— Ты чего? — обернулась Юлия, идущая вместе с нами.

— Показалось, что жучок сидит. — моментально нашелся я.