Стрелы Перуна

Рудомир грозно повел очами по лицам хазарских военачальников, повернулся на каблуках и вышел из шатра. Руссы, звеня оружием и доспехами, гордо ступая, ушли следом.

Тумен-тарханы стояли как громом пораженные. Все молчали. И только каган-беки Асмид сказал вполголоса, сказал скорее самому себе:

— Зу-ль-када[79]... Всего две луны осталось.

Глава четвертая Глас Тенгри-хана

Как ни желали ханы сохранить в тайне послание великого князя Киевского, грозные слова Святослава просочились в народ. Тяжелая десница возмездия нависла над степью. В полководческий дар Асмид-хана никто не верил. На базарах вопили в открытую:

— Кто защитит нас, если Святосляб двинет своих железных богатуров на нашу землю?! Вокруг — враги! Толстый обжора Асмид растерял друзей Хазарии и хочет один сражаться со всем светом! Братья, надо заставить ханов просить мира у кагана Урусии!

— Мира! — загудела толпа. — Пошли к царю Солнце Шад-Хазару! Пусть он отвратит беду!

Громада пестро одетых людей ринулась к мосту, чтобы попасть на остров Ал-Бейда, где возвышался над рекой Итилем и городом дворец великого кагана. Но путь народу преградили ал-арсии. Запели стрелы: многие из толпы упали. Однако люди не отступили. В руках подневольных сверкнули ножи, топоры, мечи, копья. Оружия оказалось мало, но атака взбешенных бедняков была страшной. У входа на мост случилась яростная сеча. Многих ал-арсиев сбросили с настила на рыхлый весенний лед, и черная вода поглотила их.

Но мост был узок, и плохо вооруженным мятежникам не удалось сломить сопротивление обученных для боя богатуров. Потеряв несколько десятков убитыми и ранеными, восставшие отошли к главной базарной площади. Ханские воины выстроились перед мостом, готовые отразить новый штурм...

Ночь прошла в тревожном ожидании: противоборствующие стороны ждали рассвета.

У мятежников нашелся вождь — бывший табунщик, а теперь искусный воин Араз-беки. Всего за одну ночь он из разрозненной толпы сумел организовать несколько отрядов, назначил им начальников из числа своих единомышленников, которых он исподволь собирал в течение полугода. Сторонники бывшего пастуха «из рода великих каганов» тщательно готовили народное выступление. Но все-таки оно вспыхнуло стихийно. Бедняки были настроены решительно, но не ведали дороги, по которой хотел вести их Араз. Его путь — трон великого кагана Хазарии. А народа? Мечта о счастливой жизни без войн и ханов!

Араз-беки проявил выдающиеся качества военачальника. Он действовал решительно и скоро.

— Разберите амбары купцов и возьмите все оружие! — был его первый приказ.

— Скачите в степь и пригоните табун боевых коней! — второе распоряжение Араза-беки.

— Окружите валом выход с моста! — в третий раз прозвучал уверенный голос предводителя восставших.

К утру, когда ал-арсии решились наконец атаковать, они обнаружили, что отрезаны от восточной части Итиль-кела высоким завалом. Наверху стояли вооруженные люди и, потрясая мечами, хохотали:

— Идите сюда, сыны змеи и скорпиона, мы выпустим вашу черную кровь!

Вперед выехал на высоком пегом коне сам каган-беки Асмид. Он мрачно оглядел препятствие.

— Если вы к полудню не расползетесь по своим вонючим норам и не выдадите зачинщиков, я в пепел превращу все вокруг и всех вас прикажу повесить! — пообещал военный защитник богачей.

— Не грози! Нас два тумена, — засмеялся узкоглазый воин с кривой саблей на поясе. — Послушай наше условие: ты вернешь посла урусов Рудмера и всенародно объявишь ему нашу волю к миру. Мы не хотим биться с каганом Святослябом. Хватит с нас крови сорока тысяч наших братьев, павших на земле Урусии два года тому назад...

— Замолчи, презренный! — воскликнул каган. — Я узнал тебя, сын грязного пастуха Беклемиша! Ты Араз-табунщик, беглый воин из тумена Алмаз-хана. Ты продался урусам и...

— Не следует тебе, сын вонючей свиньи, говорить подобным образом с богатуром из рода Ашин — рода великих каганов Хазарии, — прервал его Араз. — Вы, стая безродных шакалов, захватили власть в Хазарии и грозите мечом мне, потомку Великих?! Но мой меч сегодня тяжелее твоего, и Тенгри-хан скажет...

Араз-беки не успел закончить, как небо вдруг разразилось грохотом. Хазары испуганно глянули вверх: с северо-запада, от великой реки Юзуг, спешили черные тучи, изрыгавшие молнии. Язычники простерли ладони к небу в благоговейном трепете и великом ликовании, ибо небо подтвердило слова их предводителя. Мусульмане — ал-арсии и тургуды-иудеи в ужасе попятились. Каган-беки Асмид внешне спокойно повернул коня и отъехал к своим.

С неба хлынул густой дождь; страшные стрелы Тенг-ри-хана чертили мрак, высвечивая готовый тронуться лед на реке и враз осевшие снежные холмы. Дело невиданное — гроза в такое время! Шаманы мутили народ: