Стрелы Времени

Вслед за Азелио Рамиро пересек ярко освещенные владения Геодезиста и направился в освещенную звездами долину. От пары саженцев, которые они несли с собой, исходил здоровый красный свет, но это не сильно помогало им видеть дорогу. Вскоре стало ясно, что как бы хорошо их глаза ни были приспособлены к темноте, им все равно не обойтись без помощи когереров, которые они прицепили к своим поясам с инструментами – пожертвовав дальностью видимости ради более устойчивой точки опоры. Рамиро пытался сбалансировать уверенность, которую он приобрел, имея дело с необычными силами почвы, адекватной степенью осторожности. Невозможно было предсказать, что сделает Азелио, если Рамиро споткнется и упадет, раздавив один из его драгоценных саженцев, даже будь отговорка «меня толкнул Эсилио» честным оправданием.

– Мы на месте.

Рамиро опустился на корточки и поставил горшок на землю, после чего обвел окрестности лучом своего когерера.

– Ты уже вырыл двенадцать лунок! – заметил он. – А я думал, что ты все утро развлекался с Агатой.

В ответ Азелио лишь издал какой-то уклончивый звук. Рамиро внезапно ощутил приступ тошноты.

– Я планирую выкопать все эти саженцы в конце испытательного периода и доставить их на Бесподобную, где их смогут изучить мои коллеги, – задумчиво произнес Азелио. – Думаю, именно тогда я и узнаю, как выглядит переход от культивированной к девственно чистой земле. Но прямо сейчас, с точки зрения Эсилио, мы только что выкопали саженцы – а значит, с нашей точки зрения мы лишь собираемся это сделать. Задом наперед.

– Ты так говоришь, будто всю жизнь занимался обратновременной агрономией, – сказал Рамиро.

– Разобраться в происходящем не так уже сложно, если как следует подумать, – недолго думая, ответил Азелио.

– Но ты не против того, чтобы пользоваться такими указателями? Следами поступков, которые тебе только предстоит совершить?

– Это немного сбивает с толку, – неохотно признал Азелио. – Но я не могу сказать, что мучаюсь клаустрофобией, зная, что буду следовать экспериментальным протоколам – при том, что следовать им я собирался в любом случае.

Рамиро не стал возражать; настаивая на своем, он бы только снова растревожил самого себя.

– Тогда приступим к делу.

Азелио опустился на корточки рядом с одним из саженцев.

– Суть в том, чтобы вытащить растение из горшка и очистить его корни от земли. Смотри внимательно. – Сначала он наклонился вперед и поместил руки по обе стороны от стебля, но потом замер в таком положении. – Спустя паузу, Рамиро спросил: «Что ты делаешь?»

– Я думал, вдруг он сам прыгнет мне в руки, – с невозмутимым видом объяснил Азелио. – Как будто его уронили в ямку и пересадили обратно в горшок.

– Еще одна такая шутка, и мы будем закапывать здесь не только саженцы.

Азелио достал из своего пояса короткий каменный жезл и с его помощью разрыхлил землю в горшке. Затем он осторожно извлек саженец и очистил его корни мягкой щеткой.

– А действительно ли так важно убирать с корней старую почву? – спросил Рамиро.

Азелио поморщился.

– Да. Если ее хватит, чтобы поспособствовать росту саженца, который бы в противном случае не прижился, результаты эксперимента просто потеряют смысл. Ты же не хочешь, чтобы спустя полгода поселенцы обнаружили, что возможность их выживания была всего лишь видимостью, объяснявшейся загрязнением почвы.

Он перенес освобожденный саженец к борозде ямок, которые ему только предстояло сделать.

– Что произойдет, если я попытаюсь посадить его не в ту ямку? – сказал он, как бы рассуждая вслух. – Это возможно?

Рамиро направил свой когерер на ближайшую из ямок и стал наблюдать, как Азелио опустился на колени, взяв в одну руку садовый совок, а в другую – саженец пшеницы. Опустив растение так, чтобы его корни оказались внутри ямки, он стал подбрасывать в нее землю из соседней кучи. Часть почвы попадала в совок за счет давления, которое прилагалось с противоположной стороны – как и происходило в обычных условиях. Часть как будто бы преследовала совок, напоминая пыль, которая время от времени гналась за ногами Рамиро. Чем определялся выбор между двумя вариантами? Действия самого Азелио не должны были противоречить движению почвы, но что здесь было причиной, а что следствием? Возможно, что ответить на этот вопрос можно было, лишь совершив невозможное и решив с высочайшей точностью те самые уравнения, которые еще только предстояло открыть Агате – пролив тем самым свет на то, какие последовательности событий были совместимы с законами физики в масштабах всего космоса.

Так или иначе, законы физики, судя по всему, не запрещали высаживать растения в эсилианскую почву, надежно закрепляя их в грунте. Азелио попытался отряхнуть свой совок, но количество слетавших с него крупинок почвы компенсировались частичками, которые прилипали к нему, поднимаясь с поверхности земли.

– Полагаю, теперь это мой эсилианский совок. Хочешь пересадить следующий?

– Я бы не стал доверять себе чистку корней, – сказал Рамиро.