Стремление

– Моё дело здесь, в космосе, на нашей Луне. Но ты не обязан идти по моим стопам, сын. Этот путь труднее любого путешествия. Я даже не могу найти подходящие слова, чтобы передать, какого это быть на моём месте.

– Я думал, что ты будешь мной гордиться, если я тоже буду стремиться в космос. – тон его стал тяжелее, а глаза выдавали манеру презрения и обиды.

– Всё так, я горжусь тобой, сын. Я воодушевлён той силой, что течёт в тебе. Твоё стремление величайшее из всех. Но ты должен выбрать сам своё дело, а не следовать за другими. Даже если этим другим является твой старик.

– Спасибо за поздравление. – ответил Алекс и отключился.

Он глядел опустошёнными глазами в неосознанной надежде привлечь внимание и жалость к своей тревоге. Обида твердила биться, а надежда вселяла сомнения. Одно из двух победит – другому нет места.

Глава II. Туманность серого вещества.

«…Гравитационные волны являются ключом к пониманию того, как работает космос в самом масштабном смысле этого слова. Человечеству уже доступно улавливание этих волн с помощью электромагнитного спектра (видимый свет, радиоактивное излучение, инфракрасные лучи), но объекты, которые не излучают электромагнитные волны, оставались для нас незамеченными. Пока.

Я уверен, мы стоим на пороге величайшего открытия за всю историю. Гравитация – это основа всего во Вселенной. И я считаю своим долгом изучить её влияние и даже подчеркну, что именно гравитация является догмой формирования нашего мира, а значит через неё лежит путь наших исследований…»

Алекс закрыл папку с записями отца и посмотрел на подошедшего Джимми.

– Нам пора.

Они вошли в огромный цех с различными техническими аппаратами и готовились к новому испытанию.

Через полтора часа Алекс находился в скрюченном состоянии, обнимая кольцо унитаза. Его тело содрогалось от нагрузок, какие он ещё не испытывал.

Перейдя в обезлюдевшую раздевалку, они переглядывались и оправлялись от тренировки.

– Ты уже лучше выглядишь. – сказал Джимми.

– Да к чёрту. – друг отмахнулся рукой. – Ты бы знал, как я себя чувствую. Мои органы, наверное, бьются в конвульсиях и недоумевают от того, что со мной творилось.

В пустом пространстве раздался смех.

– Всё это как-то неправильно…

– Что ты имеешь ввиду? – спросил Джимми.

– Я начинаю сомневаться в этом, понимаешь? Во всём этом. – Алекс развёл руками. – С каждым новым испытанием мне становится просто лень всё это делать.

– Может тебе взять отпуск? Отдохнёшь, подумаешь.

– Я понимаю, но я должен.

– Кстати, реферат просто великолепен. Я бы сам так не написал.

– Стараюсь. – Алекс улыбнулся.

– Зачёт я получил, так что спасибо.

Раздался звонок. Алекс достал телефон.

– Да? – сказал он. – Мам?

– Я… Алекс… – её голос проваливался и захлёбывался.

– Ты плачешь? Что случилось?

– Твой отец… – она и правда рыдала, не могла связать мысли, из-за чего слова звучали жалостно и вселяли только нарастающий ужас в голове Алекса.

Спустя пару дней.

– Ваш отец был поражён серьёзным недугом. – начал доктор. – Мне тяжело это говорить про такого сильного человека как ваш отец, но в его мозгу образовалась опухоль.

– Господи! – ужаснулась мать Алекса, схватив его за руку.

– Мам. – поправил он, стараясь вникнуть в суть разговора.

– Она пока не разрастается. Наши новые аппараты фиксируют её состояние. Однако она задела некоторые связи в мозгу, когда произошёл сдвиг, вероятно, из-за невесомости или сильных нагрузок. Пока состояние вашего астронавта стабильно, волноваться не стоит.

Часть III

«Посмотри на добрых и праведных! Кого ненавидят они больше всего? Того, кто разбивает их скрижали ценностей, разрушителя, преступника – но это и есть созидающий.»

«Так говорил Заратустра»

Фридрих Ницше

Глава I. Баланс и комфорт.

«На прошлой неделе мне исполнилось 34 года. Это магическое число кажется моему разуму ещё и пророческим, но загадка его столь велика, что походит на абсурд.