Читаем Стремление к Богу полностью

Существует примитивная точка зрения, что Бог во время творения приходит в физическое соприкосновение с тварным миром, словно плотник, придавая ему форму и подгоняя его части. Библия учит иному: «Словом Господа сотворены небеса, и духом уст Его — все воинство их.» Ибо Он сказал, — и сделалось; Он повелел, — и явилось» (Пс.32:6,9). «Верою познаем, что веки устроены словом Божиим» (Евр.11:3). И снова надо вспомнить, что здесь говорится о Боге не как о писаном Слове, но как о Слове звучащем. Имеется в виду Его Голос, наполняющий всю вселенную, тот Голос, который предшествовал Библии бессчетное количество веков, тот, который звучал не умолкая от зари творения и до крайних пределов вселенной.

Слово Божье живо и действенно. В начале Он сказал ничему, и ничто стало чем-то. Хаос услыхал Слово Божье и стал порядком; тьма услыхала Слово Божье и стала светом. «И сказал Бог… И стало так» (Быт.1:9). Эта пара, словно причина и следствие, повторяется во всей истории творения, изложенной в Книге Бытия. Слово сказал объясняет слово так. Слово так есть слово сказал, переведенное в настоящее длительное время.

Бог здесь, и Он говорит — вот какие истины находятся в основании всякой другой библейской правды; без них вообще невозможно никакого откровения. Бог не написал книгу и не передал ее через посланца, дабы ее читали где-то вдали от Него и без помощи с Его стороны. Он вдохновил Книгу и живет в Своих прозвучавших словах, и постоянно звучат эти слова и наполняются силой, чтобы стоять в веках. Бог вдохнул дыхание Свое в прах земной, и тот стал человеком; Он дохнет, и человек возвращается в тление. «Возвратитесь, сыны человеческие» (Пс.89:4), — таким было слово, сказанное после грехопадения, в котором смерть объявлялась всякому человеку, и никаких иных слов Ему не понадобилось. Печальное шествие человечества от рождения к могиле есть доказательство того, что одного слова Божьего было достаточно.

Мы не уделили внимания глубокому выражению евангелиста Иоанна: «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (1:9). Как угодно изменяйте пунктуацию, и это все равно не повредит истине: Слово Божье вступает в сердца всех людей как свет души. Свет светит в сердцах всех людей, и Слово звучит, и куда убежишь от сего, куда скроешься? Конечно, такое может быть лишь тогда, когда Бог жив и пребывает в Своем мире. Апостол Иоанн подтверждает, что так оно и есть. Ведь даже людям, ни разу не слыхавшим о Библии, проповедуется Евангелие, причем так, чтобы не было у них отговорок и оправданий. «Они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим.2:15). «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны» (Рим.1:20)

Евреи в древности этот вселенский Глас Божий нередко нарекали Мудростью, которая, как говорили они, звучала везде и проникала повсюду, добиваясь восприимчивости сынов человеческих. Восьмая глава Книги Притчей начинается так. «Не премудрость ли взывает? и не разум ли возвышает голос свой?» Далее писатель олицетворяет мудрость, представляя ее в образе прекрасной женщины, которая становится «на возвышенных местах, при дороге, на распутиях» (Прит.8:2). Она возносит свой голос, дабы всякий мог расслышать ее. «К вам, люди, взываю я, и к сынам человеческим голос мой» (8:4) Затем она обращается к неразумным и глупым с просьбой прислушаться к ее словам. Мудрость Божья взывает к нашей духовной отзывчивости, к тому ответу, которого она всегда ждет, а получает редко. Увы, трагедия в том, что наше благоденствие в вечности зависит от слышания, мы же приучили себя ничего не слышать.

Этот вселенский Глас Божий звучал и звучит всегда, и он часто тревожил совесть людей, даже тогда, когда они не понимали источника своих страхов. Может быть, этот Глас, пропитывая подобно живому туману сердца людей, представлял собой нераспознанную причину встревоженной совести и стремления к бессмертию, исповедуемого миллионами людей доисторических времен? Не надо бояться признаться в этом. Глас Божий есть фактическая данность. Всякий наблюдательный человек имеет возможность увидеть, как люди реагируют на этот голос.

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее