Стремление выжить. Часть четвёртая (СИ)

Чудовищная боль выбила Цербера из колеи. Не ожидающий такого серьезного сопротивления, от обезумившего и, как он думал, потерявшего контроль над собой противника, страж слишком быстро пропустил удар. Быстро соображая, он наклонил соколиную голову вниз и обрушил синий поток между собственных лап. Боль тут же отступила - это значило, что противник выдернул клинки, однако куда он ускользнул после, было не ясно. Чуть присев Цербер оттолкнулся всеми четырьмя лапами и отпрыгнул в сторону, пытаясь выйти из снежной бури, залепляющей глаза и сковывающей движения невыносимым холодом.

Не успел он толком восстановить равновесия, как серый силуэт выскользнул откуда-то сбоку и вновь вонзил клинки в раненую лапу. Разъярённо рыча, волк постарался схватить его. Громадные наполненные слюной челюсти лязгнули совсем близко от Азраила. Неудачно уклонившись, он не успел вовремя убрать левую руку, и та мгновенно была откушена. Лишившись руки вместе с одним из клинков-близнецов, он на время перешёл в оборону. Взбешённый ранами страж Чревоугодья рвал и метал. Соколиная голова неустанно заливала пустошь потоками испепеляющего не то пламени, не то ветра, змеиная пасть постоянно норовила вцепиться в негосбоку или сзади.

Среди вакханалии схватки, голубой туман начал редеть: силы постепенно покидали владыку ледяного голода, и ему всё чаще приходилось лишь уклоняться, позабыв о контратаках. К тому же приличная часть сил уходила на регенерацию лапы. В какой-то момент он улучил возможность и вонзил Смерть прямо в глаз проносящейся мимо змеиной головы.

- Гадкий с-сын с-с-силы! - судорожно отдернувшись назад, прошипел великий змей. Голову будто объяло пламя. Мир смазался розовыми и чёрными пятнами, а мысли тяжело перекатывались в клетке боли.

Воспользовавшись заминкой Цербера, принц ада вновь обратился к силе, призывая своё второе оружие - Длань.Чистая злоба пролилась из его руки, каплями крови. Поток красной жижи быстро распространился, принимая форму меча. Воистину огромного меча. Широкое лезвие состоящие из чистой злобы было глубокого красного цвета. Длинная рукоять в виде изуродованной руки, украшена изумрудами, будто струпьями.Название полностью соответствовало этому орудию убийства и хаоса. Длань - полуторный меч шестого принца ада явило себя. Немыслимая тяжесть проклятого клинка оттянула руку и Азраил довольно оскалился.

- Да опуститься длань на головы врагов моих, - пробормотал опьянённый голодом демон. Слова всплыли в голове, но понять их смысл, вспомнить, откуда они пришли, он уже не мог. Безумцу оставалось лишь по крепче сжать рукоять.

***

Далеко за границей мира демонов и людей тюрьма Создателя трещала по швам. Разлом стремящийся поглотить беглеца, освободился от контроля и начал расти. Поток силы демона, бьющий из граничного столпа, иссяк, а клинок, вращающийся над ним, замер двумя частями. Гарда, украшенная простеньким узором, с половиной лезвия медленно крутилась вокруг обломанного конца клинка.

Призрачная дымка - единственное, что осталось от души Виктора, окутывало обе половины. Эта маленькая почти не осязаемая частичка души всё ещё хранила память о самом главном союзе, случившемся с ней. Имя тому союзу было Виктор, и она собиралась сохранить память о нём навечно.

Очередной толчок сотряс тюрьму, ознаменовав поражение дочери Создателя. Граничный столп слабо засветился. Мягкое фиолетовое излучение лилось во все стороны, постепенно набирая силу. Последняя частичка души слилась с силой демона, впитавшись в части Сикайне-Хаси. Яркая вспышка озарила пространство, стерев траву, и землю. В бесконечном ничто был лишь граничный столп Создателя и две стороны одной медали, наконец-то отразившиеся друг в друге. Проникшее одна в другую, изменившееся и принявшее единство...

Душа и Сила. Свобода и порядок. Жажда и смирение. Все стало одним, а одно всем.

***

Тьма беспамятства померкла, поредела, словно утренний туман под лучами яркого солнца. Не было ни боли, ни радости, лишь осознание собственного бытия. Мысли ещё не родились, но их серые призраки уже кружили где-то поблизости. Стремясь, стать чем-то большим, чем образы маленькой девочки и взрослого мужчины,стоящих рядом.Воспоминания сливались в единый поток мысли, образы смешались, будто клякса от чернил на белом листе.

- Где мы? - вопрос повис в воздухе и призраки в страхе разбежались от него. Сознание было разбужено и начало ощущать. Чувства подсказали, что лежит оно на чём-то податливом. Не совсем мягком, но и не совсем жёстком.

- Кто мы? - на вопрос последовал ответ, и в серой мгле возникла истерзанная фигура в лохмотьях плаща. Она неподвижно лежала на замерзшем иле, а где-то поблизости шла жестокая битва. Громкие звуки выдавали её, а мелкая тряска земли говорила о том, что столкнулись великие силы.

- Сражение. Мы любим сражения? - тёплая тягучая радость озарила мир, давая ответ. - Да, мы любим сражаться. Лишь в битвах мы чувствуем себя живыми, нужными и наша боль угасает. Но как же мы будем сражаться? Мы разрушены, почти полностью истреблены. Но все же ещё живы. Да, мы живы!