Стремнина

К дому Яна подошла в самом прекрасном расположении духа. Позвонив в дверь, она услышала детские голоса: «Мама, мама пришла»! Войдя, она обняла девчонок:

— Солнышки мои! Как вы тут без меня? Пошли гулять? На улице такая погода волшебная! Такой красивый снег падает! Мамуля, пойдём с нами! Бери Ральфика! А где наши санки? Хотите кататься на санках, лапушки мои?

Дети восторженно завизжали, заразившись маминым весельем. И смеющаяся Марина Михайловна, и счастливый Ральф вывалили на улицу. Первым, сломя голову мчался водолаз Ральф, а Зарочка кричала ему командным тоном:

— Ральф! Стоять! Ральф, кому говорю!

К ней присоединилась Марьяша:

— Лаф! Лаф!

Женщины, посадив детей в санки, побежали по заснеженному тротуару вслед за собакой в не придуманную сказку под названием «Зима».

Глава 45. ПОМОГИ, ГОСПОДИ, МОЕЙ ДЕВОЧКЕ!

По земле шествовал декабрь, с каждым днём приближая последний год второго тысячелетия. Сама по себе дата с тремя нулями — 2000, создавала странное ожидание чего-то необычного, волнующего, до сих пор неведомого. Новогоднее торжество всегда было и остаётся для всех, не взирая на возраст, неким таинством. Дети любят его за атмосферу сказки, пришедшей в их дом, за встречу с Дедом Морозом и подарки. А те, кто постарше — за почти мистическую веру в то, что наступающий год несёт с собой обновление, исполнение надежд на лучшее…

Остались мгновенья до Нового Года… Волшебный волнующий праздник души! Сюрпризов и сказок желая, природа ждёт, сном замирая, в морозной тиши. Деревья сверкают под снежною шубой, и сквер, дивным кружевом соткан, блестит. И, как полагается, с зимнею стужей, Снегурочка с Дедом Морозом в пути. Детишки мечтают о разных игрушках, а взрослые… жаждут чудесной любви! И кажется, с выстрелом новым хлопушки, желанья все сбудутся, лишь назови. Вот… светом свечей и сверканьем гирлянды все лица волнующе озарены. Вдруг в миг колдовства наши встретились взгляды, не в силах расстаться, и мы — влюблены! И в танце к тебе я хочу прикоснуться, а сердце, как птица, трепещет в груди! В глазах твоих феей хочу обернуться и молвлю: «Ночь дивная, не уходи!»…

Марина Михайловна бродила по алматинской барахолке в поиске подарков для всей своей многочисленной семьи. Она очень любила делать их и была счастлива, как ребёнок, когда видела восторг близкого ей человека, получившего презент. Значит, угодила! К выбору подарков она относилась со всевозможной тщательностью, никогда не покупая ничего «для проформы». Задолго до праздника Марина изучала, чем конкретно можно порадовать каждого из «своих», и никогда не жалела ни времени, ни сил на поиск нужной вещи.

В этом году, наконец-то, в семье сына наметилось пополнение. Сноха Маша была на четвёртом месяце, и будущей бабушке хотелось одарить Костю и Машу чем-то особенным. Она решила подарить им красивую и пушистую искусственную ёлку, которая смогла бы радовать семью Кости много лет. Ну, а если покупать ёлку, то и — набор украшений. Вот уж чего тут, на барахолке, было на любой вкус — и шары, и гирлянды, и разноцветная мишура. Всё сверкало, манило, создавало соответствующее настроение.

Марине вспомнилось её детство. Как тогда, живя в беспросветной по нынешним меркам нужде, её мама, Александра Васильевна, умудрялась устраивать шикарный праздник для детей,будучи сама воспитана в старинной интеллигентной и, к тому же, многодетной семье, где традиции в организации такого рода торжеств неукоснительно передавались из одного поколения в другое.

Марина мысленно перенеслась в то время. Ей лет шесть-семь… Сегодня будет ёлка! Пока все родственники с детьми собираются в их доме, присутствующих развлекает старший брат Марининой матери Антон Васильевич, играющий роль «живой куклы». До прихода гостей дядя Антоша ложился на спину под письменный двухтумбовый стол. Чтобы было удобно, ему под голову клали подушку. Стол занавешивали со всех сторон, оставляя лишь пространство между тумбами. В него-то Антон Васильевич и высовывал поднятые вверх обе ноги — как бы туловище будущей куклы, на которое накидывали небольшое покрывало. На его ступни надевали маску розовощёкой улыбающейся бабы, а сверху повязывали платок. Когда дядя Антоша начинал раскачивать «ноги-туловище», создавалось впечатление, что «баба» ожила. Ей только рук не хватало. И тут выныривали руки-«грабли» дяди Антоши. В одной — метла, в другой — веник.

Ребята собирались вокруг этой ужасной на вид «бабищи», и каждый рвался её потрогать, ущипнуть. Но она, проворно орудуя метлой и веником, отгоняла слишком назойливых и любопытных. Можно только представить себе, какой в комнате стоял ор! Взрослые науськивали своих чад на «бабу». Были для ребят и другие аттракционы, загадки, шутливые соревнования.