Стриптиз на дорогах

Усевшись, она немедленно вытащила сигареты.

– Здесь курить можно? – осведомилась она.

Паша завел машину, аккуратно тронулся с места и выкатил со двора гостиницы. Он, кажется, вовсе не расслышал Сашиного вопроса.

– Курить можно здесь? – переспросила Саша.

– Кури-ить? – удивился Паша. – А ты разве куришь? Я тебя ни разу еще с сигаретой на видел. А мы знакомы уже сутки.

– Да я… Нерегулярно курю.

– Бросаешь, что ли? – поинтересовался Паша Колокольников.

– Нет, – ответила Саша, – начинаю.

Паша удивленно покосился на нее, но ничего не сказал – усмехнулся только. Синяк у него под глазом сделался цвета свежего чернослива и занимал теперь чуть ли не половину всей площади лица.

– Слушай, – закурив, обратилась к нему Саша, – ты мне обещал рассказать – за что тебя Егор Иваныч так не любит?

– Обещал – значит, расскажу, – легко согласился Паша Колокольников.

Чувство неловкости, без которого, поутру проснувшись, Паша почему-то не мог смотреть на свою попутчицу, прошло за завтраком.

Саша как ни в чем не бывало улыбалась ему, болтала и расспрашивала о всяких глупостях.

А после завтрака, когда Паша вышел, чтобы застать окончание технического осмотра своей машины, он подумал, как было бы все обыденно, скучно и тошнотворно, если бы он не встретил на дороге высокую девушку в черной майке и мужских джинсах, с каким-то странным – самодельным – и по всей видимости, бумажным рюкзаком за спиной.

А ночные нарушители покоя теперь не вызывали у него злости. Он готов был простить им и свой подбитый глаз – и дать еще подбить второй – за то, что благодаря им он получил возможность охранять сон Саши непосредственно в ее комнате.

В общем, чувству, которое сейчас испытывал Паша к Саше, не хватало еще чего-то совсем незначительного, чтобы это чувство переросло в чувство влюбленности.

Саша затягивалась длинной дамской сигареткой, из тех, что так любила курить Эльвира Максимовна. Салон автомобиля медленно наполнялся синими слоистыми полосами ментолового дыма, похожими на колышущиеся щупальца призрачного спрута, – и Саше пришлось опустить стекло.

Теперь воспоминание о ее незваных ночных гостях не вызывало у нее почти никаких страхов. Во-первых, потому что они убежали, испугавшись Паши, а Паша сидел сейчас рядом с ней, а во-вторых, потому что Саша стремительно уносилась от места, где на нее хотели напасть, и знала, что никогда больше сюда не вернется.

О визите Паши в ее постель она думала мало. Паша не причинил ей боли, он даже сумел доставить ей удовольствие, что, кстати говоря, Сашу очень удивило – она была благодарна ему за это, как и за то, что он взялся подвезти ее на машине, указал ей, где можно переночевать…

– Так я слушаю, – напомнила она Паше о его обещанном рассказе.

– Ах да… Ну тут, собственно говоря, и рассказывать-то нечего… Помнишь, Егор Иваныч рассказывал про свою внучку?

– Которая замуж собралась выходить?

– Ну да. Так вот – эта самая внучка замуж собирается выходить раз в полгода, совершенно серьезно собирается – готовит документы для загса.

– И что… – поинтересовалась Саша, – каждые полгода у нее новый… кандитат?

– Новый, – подтвердил Паша.

– Ничего себе…

– Это вот как раз ничего… – проговорил Паша, – суть не в этом. А в чем – узнаешь по ходу рассказа. Значит, так – год назад я приехал в эту гостиницу пожить недельку – дела у меня были в городе – и неожиданно стал очередным кандидатом в мужья.

– Здорово! – Саша рассмеялась.

– Но я-то еще тогда не знал, что я – механизм на конвейере, я думал, я один-единственный для Маши – ее Маша звали… зовут. Волосы короткие черные – крашеные, родинка над верхней губой слева, глаза такие… азиатские. Вообще, она красивая. Одевалась всегда подчеркнуто скромно, как будто говорила – я не такая, я девушка серьезная. Юбочка ниже колен, белые гольфики, светлая кофточка…

– Интересно, – сказала Саша. Ей и правда было интересно.

– Познакомились, погуляли под ручку по улицам, – продолжал рассказывать Паша, – а через три дня после знакомства – мы сидели в каком-то кафе – она повела меня в гостиницу, где я жил, и представила меня деду, Егору Иванычу, как своего жениха, будущего мужа.

Саша снова засмеялась.

– Мне тогда не до смеха было, – заметил Паша, – я тогда возражать не мог, вообще… как в тумане был. Она потащила меня ко мне в номер и… и… и отдалась мне… – Паша подумал немного и добавил. – Яростно… Я даже сопротивляться не мог… – вздохнув, он ненадолго замолчал.

– А дальше? – поторопила его Саша.

– А дальше начался кошмар. Маша принялась таскать меня по магазинам, выбирая себе то платье, то еще что-то для будущего торжества. Я пытался ей объяснить, что не готов к такому серьезному шагу, но она ничего и слушать не хотела. Я чуть с ума не сошел. И побежал к одному приятелю – знакомому, он в этом городе живет, он психиатр. Пожаловался, рассказал ему все, он очень этим заинтересовался, попросил меня привести к нему Машу – вроде бы в гости, а на самом деле – на прием.