Стриптизёр

— Посмотрел его ауру. Кстати, работы в ближайшие дни предстоит много. Нужно забрать документы из больниц, и заставить врачей всё забыть о тебе. На вторник собери в клубе всех и владельца клуба тоже. Якобы, хочешь отметить что-то. С ними тоже нужно поработать. Они должны забыть о том, что ты умирал. Скажешь, что влюбился, и уезжаешь с любимым во Францию. Как тебе такой вариант?

— Бизнес? Я же в этом ничего не понимаю. И потом, это слишком. Я чувствую себя альфонсом и приживалой. А я не такой понимаешь. А в остальном всё так, — он опустил голову.

Я подошёл и, обхватив его щёки ладонями, поднял голову.

— Слушай сюда, Максиан. Я могу поиграть с памятью тех, кто знал, что ты смертельно болен, но не более того. Красть ребёнка и уводить в параллельный мир мне нельзя, какими бы благими намерениями я не руководствовался. У меня отберут магию. Мы должны забрать её под твою опеку законами вашей страны. Потом ты, как отец, разрешишь ей уйти со мной. А теперь подумай, на чьей стороне будет твоя власть, человека без приличной работы или респектабельного бизнесмена? И не смей говорить, что ты приживала. Я не посмотрю, что люблю тебя и надаю по ушам.

— Ты как всегда прав, Ямиль, — вздохнул он.

— А вот это ты правильно говоришь. Я всегда прав. Моё мнение и приказы, может обсудить только старейшина. Я глава рода и закон для всех. В том числе и для тебя, миа амо. Раньше я делал для тебя исключение, потому, что ты только попал в наш мир. Теперь этого не будет. Наедине ты можешь спокойно высказать мне всё, что думаешь. Но на людях не смей со мной спорить. Особенно если это будут не люди, а оборотни. Главой рода не имеет права командовать никто, кроме правителя и старейшины, даже его любимый муж. Меня просто-напросто перестанут уважать и изберут другого главу.

— Значит, мне отводится роль покорной молчаливой жёнушки, как в какой-то радикальной мусульманской стране? — спросил он злобно, обняв меня за талию.

— Не утрируй. Наедине можно всё. Спорить, высказывать мнение, и всё прочее. Я люблю тебя больше жизни, и никогда не заставлю морально встать передо мной на колени. Иди сюда, мой сладкий, хочу тебя поцеловать.

Я сгрёб его в охапку и принялся терзать его рот. Всегда предпочитал более страстный и неистовый поцелуй, с покусыванием губ на грани боли. Ему нравилось. Он с таким же жаром отвечал мне.

Неожиданно сбоку замаячила весточка. Я отстранился и хлопнул по ней ладонями.

— Дед пишет, что у правителя завтра назначена важная встреча с главой другого государства. Он приглашает меня в гости прямо сейчас. Неудивительно. Рон Мадей знает всё, что происходит в его вотчине. Наверняка он в курсе проблем двух неразлучников. Не скучай без меня.

Я сотворил портал и ушёл. Шагнул прямо в приемную, где сидел за столом важный секретарь.

— Добрый день, Каргус. Величайший, меня ждёт.

Худенький мужчина с острым носом глянул на меня «пуговками» глаз.

— А, Светлейший-лорд Янар. Добрый день. Проходите.

Я открыл двери и вошёл в просторное помещение с огромными окнами. Рон сидел за столом и что-то писал. Он поднял на меня седую голову, глянув мудрым взглядом. При этом на красивом лице между бровей образовалась морщинка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Доброго дня и прекрасного настроения, Величайший, — поклонился я.

— И тебе того же, глава рода Янар. Ваш старейшина просил принять тебя. Я решил не тянуть с этим. Знаю, что у тебя проблемы с неразлучником. Вы первые за сто лет. Думаю, Тёмный решил возродить их. Но почему так?

— Я готов всё объяснить, Величайший.

— Брось церемонии, мне не до этого. Присаживайся, выпьем чаю. Хочу подробного рассказа.

Я присел в удобное кресло у журнального столика. Проявитель опустился в такое же, напротив меня. На столе уже стояли чашки с чаем и вазочка с финиками. Всем было известно, что к чаю, правитель предпочитает только сладкие сухофрукты.

Рассказал правителю всё с самого начала, не углубляясь в подробности, так было быстрее. Потом поведал о Грифландии и, о том, зачем явился.

— У меня такое ощущение, что сам Тёмный вёл тебя к этим грифам. Всем известно, что он оберегает неразлучников пуще остальных оборотней. Может и вправду захотел вернуть Шиди его семью? Ведь девочка его внучка. Значит, говоришь, что в Максиане проснулся неразлучник, а ты просишь разрешение воспитывать ребёнка здесь?

— Да, Величайший. Отчим бьёт и издевается над ребёнком. К тому же, пусть она и человек, но в ней течёт малая доля крови оборотней.

— Грифов оборотней, — строгим голосом произнёс Рон.

— Всё так. Я намерен сказать Шиди и Дангу о девочке. Они могут забрать её себе. Но это дочь моего мужа. Он принял фамилию моего рода, а значит и она принадлежит не только ему, но и мне. Нижайше прошу разрешения оставить её у нас.