Строгановы: история рода

Павел I принял графа Александра Сергеевича Строганова в мальтийский орден и пожаловал ему титул графа Российской империи. Однако и Строганову пришлось однажды испытать на себе безудержный гнев без всяких на то причин вспыльчивого и капризного монарха. Это произошло, когда Александр Сергеевич предсказал перед намеченным выездом Павла дождь, причём предсказал совершенно правильно, так как и в самом деле вскоре полил проливной дождь.

Александр I, вступивший на трон после Павла I, также поддерживал хорошие отношения с шестидесятивосьмилетним графом Александром Сергеевичем Строгановым. Его сына Павла Александровича Строганова связывала с молодым монархом тесная дружба, однако Александр Сергеевич вскоре отказался поддерживать новый политический курс Александра I. Граф Строганов был противником Наполеона и никогда не приглашал к себе его посла. Когда же Александр Сергеевич, в конце концов, однажды подчинился воле государя и появился на торжестве в честь французского посла, тот с радостью написал в одной из своих депеш: «Появление знаменитого графа Строганова, известного своей неприязнью к нам, впервые на обеде, который давал в честь французского посла граф Румянцев, было целым событием».

Казанский собор

В 1801 году Павел I назначил графа Александра Сергеевича Строганова председателем комитета, который должен был наблюдать за строительством в Петербурге на Невском проспекте Казанского собора. Участок земли, на котором строился собор, принадлежал Строгановым, он находился недалеко от их дворца. Строительство Казанского собора он поручил своему незаконному сыну архитектору Андрею Воронихину[26], отличившемуся и получившему известность при восстановлении царского дворца в Павловске в 1803 году, а также сгоревшего флигеля дворца Строгановых. Снова в данном случае проявилась любовь графа Александра Сергеевича Строганова ко всему русскому: для строительства Казанского собора были приглашены лишь русские архитекторы, и, в первую очередь, ученики Строгановской школы: Боровиковский, Чебуев, Щукин, а также скульпторы Мартос, Бородеев, Шубин.

Несмотря на свою физическую немощь, граф Александр Сергеевич Строганов неоднократно поднимался на строительные леса.

Строительство Казанского собора стало для него святым делом, делом жизни, и он отдавался ему весь, тратил для этого свою последнюю энергию, свои последние силы. Поскольку средств, отпущенных на строительство Казанского собора, не хватало, он заказывал необходимые материалы на свои деньги.

Через десять лет Казанский собор был построен, и 15 сентября 1811 года состоялось его торжественное освящение. Несмотря на отвратительную погоду, старый граф Строганов принял участие в торжественной церемонии, на которую явился весь царский двор. Когда Александр Сергеевич подошёл к архиепископу, чтобы получить благословение, можно было услышать его слова, произнесённые шепотом: «Отче, ныне отпускаешь раба твоего».

Вечером в честь государя и государыни и своих многочисленных друзей был дан торжественный обед в его дворце, который по этому случаю был освещён ярко и по-праздничному красиво и с большим вкусом украшен.

Преисполненный счастья, окрылённый, граф Александр Сергеевич Строганов принимал гостей и их поздравления по случаю завершения строительства Казанского собора. На следующий день Александр Сергеевич из-за сильной простуды заболел. Его состояние ухудшилось, и через несколько дней он скончался, сидя в кресле среди своих любимых картин, висевших на стенах длинной галереи.

Ему было семьдесят три года. Эта тяжёлая утрата повергла всех знавших его в глубокой траур, и не только его друзей, писателей и деятелей искусств, среди которых он вращался, но и крестьян в его поместьях, для которых он был родным отцом.

Известный поэт Константин Батюшков посвятил Александру Сергеевичу Строганову следующие строки: «Он был подлинным аристократом, настоящим “bel esprit”, большим оригиналом, умным и весёлым человеком. К тому же он обладал редким качеством – великодушным и добрым сердцем. Его кончина безмерно огорчила меня».

Будучи приветливым и любезным человеком, он обладал весьма незначительным политическим влиянием, но именно это обстоятельство и присущее ему подлинное благочестие, которое иногда ошибочно принимают за слабость, обезоруживали на протяжении всей его жизни подстерегавших его завистников.