Строгий соблазн (ЛП)

– Ты продолжаешь утверждать, что Колин оставил тебя без гроша? Но ведь граф владел огромным поместьем, значит, у него были деньги. – Роберта бросила на нее укоризненный взгляд. – Ты уверена, что он все растратил?

Мэдди стиснула зубы.

– Абсолютно уверена.

– Но Колин всегда очень разумно распоряжался деньгами.

Мэдди еле сдерживалась, чтобы не рассказать Роберте подробности жизни Колина, впрочем, она понимала, что золовка просто ей не поверит.

Этот путь ей закрыт. Что же делать? Она поднялась и холодно улыбнулась Роберте:

– Я вижу, что совершила ошибку, придя сюда. Извини за беспокойство.

Когда она уже направлялась к двери, Роберта загородила ей путь:

– Ты оскорбила память моего брата и думаешь, что можешь вот так просто уйти? Я требую извинений.

Мэдди раздраженно взглянула на Роберту, теперь она каждой клеточкой своего тела ощущала прошедшую без сна ночь. Ноющие мышцы бедер напоминали ей о бурном свидании с Броком и о том, что ей предстоит провести еще много таких ночей в его постели. А ведь он может не только разжечь ее плотскую страсть – он может завладеть ее сердцем и опустошить ее ум. Брок это уже доказал.

Если она не сумеет соблюсти осторожность, он завладеет и ее душой.

Роберта всегда была глупа и тщеславна. И уж конечно, пребывала в блаженном неведении о жизни Колина.

– Ты никогда не видела своего брата в истинном свете. Он наслаждался жизнью и не отказывал себе в любовных связях. Все свое состояние он истратил на женщин, оставив мне в наследство только огромные долги и домик, в котором встречался со своими любовницами.

– Колин не нуждался бы в утешении на стороне, будь ты с ним поласковее, – выпалила Роберта.

Мэдди отшатнулась. Неужели Колин сказал сестре, что считает жену фригидной? Мэдди почувствовала себя униженной. Господи, хоть бы забыть эту кошмарную жизнь с Колином!

Она протиснулась мимо Роберты.

– Забудь, что я приходила сюда.

Роберта схватила Мэдди за запястья.

– Не оскорбляй больше моего брата. И не появляйся в этом доме, пока не признаешь, что была недостойна этого замечательного человека.

Мэдди хотелось закричать, что этот “замечательный человек” в течение нескольких лет унижал ее, а однажды ночью в приступе ярости едва не забил до смерти. Но она знала, что Роберта не поверит ей.

– Значит, мы больше не увидимся, – сухо ответила Мэдди, высвобождая руки. – Прощай.

Глава 13

Столовая особняка Эшдаун-Мэнор, оформленная в красно-коричневых тонах, была залита светом свечей. Мэдди сидела напротив Брока и видела, как ослепительно он улыбается тетушке Эдит. Искренность этой улыбки и озадачивала, и бесила ее.

– И какая она, эта Индия? – спрашивал пожилую женщину Брок.

– Жаркая. – Эдит рассмеялась, маленькие букетики на ее желтой с зеленым шляпке свисали гроздьями, напоминая цветочную коллекцию. – И очень пыльная. Но тамошних жителей я обожала. Они очень милые.

Мэдди, рассеянно слушая тетушку, попыталась сосредоточиться на своей проблеме, которая, приняв человеческий облик, сидела напротив нее.

Обед подходил к концу, а Мэдди за весь вечер сказала не больше пары слов этому мерзавцу, который хотел заполучить ее ради ее земли. Она с трудом верила, что тетушка Эдит пригласила его на обед, даже не поставив ее об этом в известность. Однако почти все время Мэдди не сводила с Брока глаз, хотя испытывала при этом стыд.

С того памятного вечера, когда она, уступив натиску Брока, стала его любовницей, Мэдди еще две ночи провела в его объятиях. Каждый раз, когда она собиралась отказаться от близости, Брок напоминал ей о ее обязательствах, а потом… потом и ее протест, и ее обязательства отступали на дальний план, потому что она буквально таяла от его ласк. Вот и сейчас страсть обжигала ее кожу, едва она вспоминала о тех чувственных минутах.

В первую ночь Брок без слов отнес ее в маленькую кровать и раздел. Потом велел ей раздеть его. Едва она коснулась его тела, ее сердце бешено забилось, руки предательски задрожали, а по спине поползли мурашки – предвестницы возбуждения. Когда Брок, медленно склонившись, поцеловал ее, Мэдди лишь обреченно вздохнула. Не желая сдерживаться, она громко стонала, когда он покусывал ее соски. Ее бросило в жар, и плечи покрылись тонким налетом испарины, когда он направил ее руку к своему жезлу и показал ей, как нужно его ласкать. Ей казалось, что она умрет, когда он губами довел ее до оргазма, после чего они слились в страстном соитии. И ближе к рассвету вновь.

Близилось утро, и Мэдди злилась на него за то, что он опять соблазнил ее, а на себя – за то, что опять забыла о том, что собиралась быть холодной как лед, но уступила, не в силах отказаться от этих наполненных блаженством, но таких коротких часов.