Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари

В то время как «Школа графини Софьи Владимировны» исчезла, бренд «Строгоновки» — редкий пример частного образовательного бренда, созданный графом Сергеем Григорьевичем и весьма удачно переданный им в руки государства, оказался чрезвычайно устойчивым. Несмотря на свою мнимую принадлежность дворянскому классу, он оказался востребованным и в советское время.

Глава 12 «Роман» с Александро-Невской лаврой

Место и способ захоронения человека, а также могильный памятник могут много рассказать о покойнике и его родственниках. Праху мы поклоняемся в часы скорби и торжества. Большинство Строгоновых петербургских, как и подобает людям их положения, похоронены в Александро-Невской лавре, где с давних времен существует их мир. Ни один из многочисленных монументов нельзя отнести к числу пышных. В большинстве своем это простые надгробные плиты, значительная часть которых, кстати, утрачена. Единственное исключение — памятник баронессе Софье Александровне Строгоновой, исполненный М.И. Козловским.

Возможно, особый трагизм ситуации был тому причиной. К тому же заказчиками выступали не Строгоновы. В 1801 году почти одновременно барон Александр Сергеевич Строгонов потерял дочь Веру и супругу Софью Александровну. Родители последней — князь A.B. Урусов (1729–1813) и княгиня A.A. Урусова, урожденная Волкова (ум. после 1801 г.), в первом браке Муравьева — обратились к скульптуру с просьбой о монументе, который и представил заказчиков. Посредине гранитный пьедестал с беломраморным профилем Софьи. На нем ваза-урна, на которой когда-то были помещены бабочки из золоченой бронзы — символы бессмертия души. Слева — молящийся пожилой мужчина стоит с младенцем на руках. Справа — скорбящая сгорбленная от горя женщина, у ног которой стоит плачущий ангел.

Традиция захоронения в лавре, где уже несколько десятилетий прежде находили покой высшая столичная аристократия, а также некоронованные особы императорской крови, была заложена после смерти барона Сергея Григорьевича осенью 1756 года. Его супруга и братья были похоронены в Москве в храме Николая в Котельниках. В Сольвычегодске, с северо-западной стороны Благовещенского собора находится построенная на рубеже 1810-1820-х годов родовая усыпальница Строгоновых, где собраны 28 надгробных плит XVI–XVII веков. Среди них не найти надпись «Аника», который был похоронен также в Сольвычегодске, но в несуществующем ныне Борисоглебском монастыре.

Смерть барона Сергея Григорьевича описал его родственник князь М.М. Голицын-младший (1684–1764): «…До смерти за 5 дне[й] занемог. Чуствавал в голаве в виске боль. И то пережиласа. А в паследней [день] догтор у него был. За час [до] смерти асматривал ево пу[л]ст и спрашавал ево, не чуствует ли какой болезни. Ответствовал, [что] ничего не чуствует. И догтор в рассуздении был, [что] чрес два дни или, по крайнай, три дни может выехать. А после догтор[а] чрес час или менше, как сидел, вдрук повалитса и так скончалса».[195] Где именно происходили эти события, неизвестно.

Обрел вечный покой С.Г. Строгонов близ Лазаревской усыпальницы. Первым в ней погребли графа Б.П. Шереметева, предпочитавшего, правда, быть погребенным в Киев о-Печерской лавре. Однако Петр Великий, обеспокоенный созданием традиции, нарушил волю покойного. Впоследствии именно Шереметевы, прежде всего, заботились о состоянии усыпальницы и находили там покой. Та же участь была уготована и барону Сергею, которого похоронят поблизости.

Надгробие баронессы С.А. Строгоновой работы М.И. Козловского

Честь находиться внутри досталась его предкам, в частности графине Софье Владимировне, отошедшей в мир иной в марте 1845 года. Родилась… скончалась… никаких подробностей о жизненном пути. Правда, мы можем найти не только надгробную плиту белого мрамора, окаймленную траурным черным, с весьма лаконичной надписью, но и особую золоченную доску на стене, которая, впрочем, также не содержит перечисления заслуг. Поблизости лежат дочь Ольга («В надежде Воскресения в нескончаемую жизнь», — так предваряется ее фамилия на плите (единственный пример подобной надписи)), и троюродный брат мужа граф Григорий Александрович.

К Александру Сергеевичу Строгонову смерть пришла 26 сентября 1811 года, спустя всего 12 дней после освящения Казанского собора, строительство которого явилось главным делом его жизни, и практически в те же осенние дни, когда скончался его отец. Православная церковь, как правило, не разрешает захоронения в храме. Редкое исключение сделали для героя Отечественной войны 1812 года М.И. Кутузова, его могила в немалой степени способствовала превращению Казанского собора в пантеон русской воинской славы. Возможно, такой же чести желал для себя и Александр Сергеевич, но лишь прощание с ним проходило в новопостроенном храме.